Муравечество

Это женщина, что застает меня врасплох. Я предполагал, что любой, кто называет себя «Кардинал», — мужчина. Я чудовище.

— Э-э, здравствуйте.

— Да.

Звучит музыка. Мы оба замолкаем.

«Университет „Слэмми“: строим будущее, по одному разуму за раз. Молотом».

— Эм-м, да, мне нужен гипнотизер.

— Сколько надо вам скинуть?

— Вас скинуть?

Сбрасываю звонок. Набираю снова.

— Алло?

— Привет.

— Сколько кило вам надо скинуть?

— А! Нет, это не из-за веса. Чтобы вы знали, у меня оптимальный, боевой вес.

— А что тогда?

— У меня провал в памяти и нужна помощь.

Звучит музыка: «Космические корабли „Слэмми“: взлетите к потолку пещеры! Взгляните на Близнецов Гемини вблизи! В течение марта скидка 50%».

— Я в основном по весу.

— Да. Это я понял.

Звучит музыка: «Телефоны „Слэмми“: мы в „Слэмми“ не делаем „умные“ телефоны — мы делаем очень умные телефоны. Представляем „Гений“ от „Слэмми“: этот телефон будет таким инновационным, креативным и глубокомысленным, что вам самим уже необязательно. Также это первый телефон, который служит полностью функциональным дроном, его правосубъектность была утверждена Верховным судом Соединенных Штатов, и ко всему прочему он удостоился гранта Макартура за революционное исследование любопытного праздника Кайлпод туземного народа кодава».

— Если оплатите пакет по потере веса, я доброшу и консультацию о памяти. Но за дополнительную оплату.

— А можно просто консультацию о памяти?

— Никаких замен.

— Что?

— Никаких замен.

— Я и в первый раз слышал. Просто в шоке.

— Большинство людей просят о потере веса. У «Слэмми» не самая здоровая еда. Только не говорите им, что я это сказала.

— Ладно. Давайте и потерю веса, и консультацию о памяти.

— Отлично. Пожалуйста, не говорите «Слэмми», что я это сказала. Серьезно.

— Не буду.

— Спасибо. Я в Медицинском здании Восточного грота. Вы не пропустите. У него еще сверху огромный знак «Слэмми». Приносите список своих постыдных удовольствий.

— В смысле в еде?

— Да.

— Ладно.

Думаю, я не очень доверяю Пещерри. Еще я думаю: пломбир с арахисом, маринованная в маринаре картошка фри в ресторане «Орсо», кондитерский жир «Криско» прямо из банки. Пещерри будет чем заняться.

— Вы не голодны, — говорит она гипнотизерским голосом, которым говорят гипнотизеры.

— Ну, по дороге сюда я съел «Слэммуррито», — говорю я.

— Но даже если бы не.

— Ладно.

— Отныне вы не станете использовать еду в качестве замены любви.

— Вы о том, как я просверлил дырку в дыне и занимался с ней сексом? Потому что это было только один раз. И вообще, откуда вы об этом знаете?

«Производственные камеры производят послушных граждан. „Слэмми“. Ждем вас во фруктовом отделе!»

— Это что, реально такой слоган?

— Он новый; пока только для пробных рынков.

— Ладно. Так что, можно уже перейти к памяти?

— Ладно.

Кардинал Пещерри снимает с полки книжку под названием «Кстати, напомнило: искусство вспоминать забытое с помощью постгипнотического внушения». Какое-то время листает. Я смотрю на часы.

— Так, — говорит она наконец. — Значит, вот как это, кажется, работает: я создам в вас постгипнотическое внушение, которое раскроет вашу восприимчивость к флешбэкам через взаимодействие с окружением.

— Ладно, — говорю я.

— «Фибула-Тибула, — зачитывает она какое-то заклинание из книги. — Помни Аламо, Помни „Мэн“^[196], / Помни чистить зубы, помни про тлен, / Найдешь ты вокруг все ответы вполне, / В пещере смотри и в себя, и вовне».

— И все?

Она на всякий случай перечитывает.

— А, стоп! — Она делает пасс рукой. — Да, теперь все.

Я сомневаюсь, потому что это больше похоже на заклинание, чем на гипноз, но наше время вышло, и после расчета она провожает меня на выход.

Эй, я не просто мальчик на побегушках, ребят