Муравечество

«Прошу, подожди минуту. Давай просто поговорим».

«Поверить не могу».

«Пошел ты!»

Есть и другие, но их я оставляю на потом, потому что меня вдруг клонит в сон.

Гипно Боб предлагает подписаться на «Кофе Месяца», я отказываюсь. Он вздыхает и щелкает переключателем. Метеоролог промотал дальше в будущее. У «Слэмми» (ранее «Слэппи») теперь есть своя армия, и для всех граждан обязательна двухлетняя служба (в слармии, ранее в сларпии). У отдельных экспертов это вызвало негодование, но министр маркетинга Марджори Медоточивая Морнингстар ответила: «Свобода не бывает бесплатной». Нужно что-то делать с постоянной угрозой Транков, которые хотят править всей пещерой и теперь, вдобавок к недавно установленным черепным пропеллерам, оснащены ядерными бомбами в голове. Метеоролог наблюдает за этим тревожным развитием событий на экране. Вспоминает Диггер и понимает, что только она может возглавить восстание народа. Но, конечно, сообщить ей об этом надо ему. Что он и делает.

Метеоролог смотрит, как на экране Диггер разрывает, как ей кажется, обычный тайник шерстяных шапок (ибо зима близко). Но еще в ящик он положил памфлет Джерарда Уинстенли «Штандарт истинных левеллеров поднят, или Государство единства открыто и явлено сынам человеческим». Конечно, каждый школьник (и школьница, и небинарный ученик, и тон, et chetera) читал этот памфлет и знает, что Уинстенли — основатель диггеров, группы протоанархистов, которая действовала во время Английской гражданской войны и верила в отмену зарплат и свободное распределение товаров и продовольствия всем последователям. Диггер читает памфлет от корки до корки. Инго не потрудился вставлять закадр, поскольку текст читал каждый школьник, должен был учить наизусть, да и, если честно, закадр только испортит беспримесное удовольствие зрителя, когда он/она/тон видит, как лицо Диггер все более сияет сперва от просвещения, а затем от — стальной решимости. Эпизод довольно длинный (возможно, полтора часа), потому что и памфлет довольно длинный, и еще потому, что, к сожалению, у Диггер сильная дислексия. Но в течение всего эпизода нарастает энергия, а когда она наконец дочитывает, то маршем поднимается на вершину пригорка и дает следующую проповедь:

— Мой народ, час пробил, ведь час пробивает каждый час, верно? Мы должны вместе восстать против тех, кто хочет нас угнетать. И если вы, как народ, пришли к тому же выводу, к которому я пришла как личность, тогда мы должны действовать сообща, дабы изменить траекторию человеческой истории. Хотим ли мы жить рабами бесчеловечной корпорации — или, возможно, того хуже, рабами безмозглой армии роботов-душегубов с пропеллерами? Говорю вам, нам должно не смиряться с нашей участью, а сражаться за светлый мир, стоящий на принципах коллективной собственности и истинного единства с природой. Я верю, что за нами приглядывает Бог. Как еще объяснить мой талант по раскапыванию этих даров? И кто разместил эти дары, как не Высший Разум? Не верю, что этот Разум похож на нас. Это не «он», не «она» и даже не «тон». Мыслить так с нашей стороны — нарциссизм! Нет, друзья мои, у нас нет ни единой надежды постичь это существо. Но я знаю, что оно желает нам процветания, честного труда и доброты друг к другу, как некогда заклинал Гаррисон Кейлор[165], пока не впал в немилость. Я призываю вас вступать в мое движение, чтобы спастись от тяжких оков правительственной системы, основанной на насилии и корыстолюбивом накопительстве материальных благ. Искренне верю, что если вы присоединитесь ко мне, то создатель продолжит нас обеспечивать и, возможно, даже одарит всех остальных благословенным талантом рытья. Итак, друзья, сорвите униформу слармии, и вместе мы выроем одежду свободных людей!

Метеоролог вздыхает, массирует виски, ставит видео на паузу, читает число раздевающихся людей (восемьдесят девять) и пытается угадать их размеры и вкусы.

Коммерческий директор «Слэмми» Л. Лараби Шевр меряет шагами свой зловещий неоготический офис.

— Мы не можем конкурировать с волшебством! — говорит он. — Не можем!

— Знаю, — говорит его помощник, исполнительный вице-президент по приправам и боеприпасам Бейли Ольц. — Но именно с ним… мы и конкурируем.

— Нужно разгадать ее трюк! Это же, очевидно, трюк. Никому не под силу проворачивать то, что проворачивает она, без какого-то фокуса.

— И все же…

— Может, она сама зарывает ящики под покровом темноты.

— Два момента: откуда она знает, что попросят люди? И откуда это берет?

— Это же фокус! Очевидно!

— Да. Это мы решили. Но в чем фокус? Вот мой вопрос.

— Я не профессиональный фокусник и даже не любитель с достойным статусом. Но я тебе так скажу, исполнительный вице-президент Ольц: все это ловкость рук и отвод глаз.

— Конечно. Но, в смысле, как это в данном случае работает?

— Я тебе что сейчас сказал?

— Что… эм-м, не знаю, сэр. Простите.

— Не фокусник я!

— Да.

— Но мы не можем этого допустить. Без работников у «Слэмми» не будет клиентов, а без клиентов у «Слэмми» не будет работников.