Мурена

Он никогда не был карьеристом, старался выглядеть педантом, но импульсивность поступков выдавала излишнюю темпераментность характера. Впрочем, все эти черты не особо мешали службе и лодка и команда, неустанными стараниями старшего помощника, находились в надлежащем состоянии. Его, как и любого старпома на флоте боялись и уважали все матросы и мичмана экипажа, отдавая должное его честности и требовательности. Офицеры лодки всячески помогали и поддерживали Андрея, отношения были прекрасные. По службе все было в полном порядке.

Но дела семейные были источником депрессии и непонимания. Восьмилетний сын Олег удивлялся иногда находящей на отца угрюмости…

Жена Людмила, Люся – стройная зеленоглазая брюнетка, очень эффектная, признанная первая красавица гарнизона. Она-то и была источником беспочвенной ревности и частой меланхолии Андрея.

Умела и любила нравиться мужчинам, привлекать внимание, быть на первых ролях. Была несколько тщеславна и с удовольствием принимала ухаживания, не переходя, впрочем, условных границ. Никогда, даже в мыслях не изменяла мужу, была умна, начитана, и очень чистоплотна.

Любила горячо, страстно, но ничего не могла поделать с собственной популярностью. Это сильно напрягало Андрея. Умом понимал, что все это пустое, но сердце трепетало, видя, как она флиртует. Ругался, скандалил, просил, умолял. Ничего не помогало, только изводил себя, а смириться не мог. И она ни в какую… Женщины, кто их поймет?

Вот и вчера, в праздник 9 мая, после парада и торжественного обеда в Доме офицеров, весь вечер танцевала и веселилась то с особистом из штаба флота, то с командиром БПК «Удалой», то с сопливыми лейтенантами кружилась в легкомысленном вальсе…

 Андрей смотрел и только скрежетал зубами в бессильной ревности. Вечером был скандал, взаимные претензии, слезы, ненужные слова… Никто не хотел уступать. Легли спать за полночь, порознь, недовольные, что никак не могут понять друг друга…

В заведенный на флоте еще в незапамятные времена «адмиральский час», когда после плотного обеда команда подводного корабля отдыхала, сидел у себя в каюте, мрачно терзаясь воспоминаниями. В дверь аккуратно постучали.

– Войдите, - старпом встряхнулся, снял с себя маску безысходности.

– Здорово, Семеныч! – вошел замполит. – Чего хмурый такой?

- Здравия желаю! Да нет, все в порядке, – Андрей не особо обрадовался визитеру.

Капитан второго ранга – Тараканов Иван Ильич, сорока двух лет от роду, был в глазах экипажа фигурой странной и несколько комичной.

 Замполит имел лицо круглое, добродушное на вид.  Под вздернутым носом-пуговкой свисали наподобие моржовых клыков густые черные усы.

Довольно полный, небольшого роста, он был на редкость подвижным и легким на подъем. Мог не спать сутками и все время появлялся там, где его ну никак не ожидали. Впрочем, являясь человеком мягкотелым, во всем сомневающимся, робким при принятии ответственных решений, был незлобивым и часто не к месту остроумным. Проводил много времени среди личного состава, вел обязательные политзанятия и пытался быть лояльным к матросам срочной службы. Заводил, и аккуратно пополнял досье на каждого члена экипажа лодки, строго пресекая иногда появляющиеся неуставные отношения в низах, беседовал и доводил до командного состава политический курс партии и решения съездов.

Имел двух взрослых уже, дочерей.

Жена – Жанна Олеговна - сильная, волевая, крепкая женщина. Старше на три года, и замужем уже второй раз. До этого ее мужем был друг и сослуживец Ивана Ильича. Расстались из-за частых измен бывшего супруга, который, в конце концов, и заразил ее неприличной болезнью. За Тараканова она пошла больше из чувства протеста и назло бывшему мужу. Полностью подчинила себе замполита, совершенно парализовав все его невеликие волевые потуги, и угрозами заставила выбросить из головы даже зачатки мыслей о других женщинах. Он сдался, и во всем слушался грозную супругу.

- Слышал, Семеныч, скоро поход. Какие-то испытания. Двух инженеров из Ленинграда прислали, сегодня к вечеру будут здесь.

– Да знаю, – Андрей поморщился.

Места на лодке было впритык, и чтобы разместить специалистов придется кое-кого из мичманов отправить в кубрики к матросам.

 Вообще  хорошо, что поход, хоть как-то отвлечься. Но знал, что ревность будет доставать его и глубоко под водой. А тут еще и врач, месяц назад направленный на «Мурену», капитан медицинской службы, волокита и бабник, влюбленный и не скрывающий этого, в его жену, будет постоянно напоминать о ней.

Михаил Андреевич Бычков, тридцатилетний эскулап, действительно был безнадежно влюблен в Людмилу. Впрочем, он был неглуп, и ни на что не претендовал. Она была его дамой сердца, объектом поклонения. Считал ее идеальной женщиной, и по хорошему завидовал Андрею.