Мусорщики "Параллели" 3

Дэвид опустил взгляд, и нашёл в лоскутах дождя своего молодого отца и его противника.

Люди, будто чуя обжигающую ауру двух воинов, сторонились их, давая их ярости выплескаться всё сильнее и сильнее. Гильгамеш и сын вожака неистово скрещивали свои мечи-дубины, рассекая потоки дождя. Они утопали в поте и были почти полностью измазаны в грязи. Их тела были покрыты мелкими царапинами, из которых медленно сочилась кровь. Весь мир померк в этой безумной боевой пляске под проливным дождём. Они были настолько поглощены друг другом, что не услышали, как сзади началась ещё одна битва. Но Дэвид её прекрасно услышал. Он подбежал туда, откуда пришли варвары. Это был Джитуку, и он вёл за собой людей мало чем похожих на рудокопов

— После того как Джитуку рассказал о надвигающейся силе врагов, — начал объяснять подошедший дух Гильгамеша. — Он решил пойти на отчаянный шаг. Туки за кратчайший срок добрался до деревни землекопов, родной деревни Камнескрёба, и обратился к ним за помощью. К его удивлению, люди откликнулись на его зов помощи. Потом мы узнали, что Эд’М навестил их вождя и несколько часов проговорил с ним и старейшинами. Это нас немного задело, но если бы не эта подмога, жертв было бы ещё больше, а так многим удалось спастись. Хотя, если бы Туку верил в себя, то он и без этих людей навёл бы среди врагов шороху

.

Призрак поднял почти невидимую из-за дождя руку и указал на образовавшийся затор, почти в самой гуще тыла врагов. Дэвид с трудом смог уловить то, что Джитуку тенью шнырял среди варваров и резал им сухожилия и глотки с ловкостью геккона.

И тут он услышал голос дочери вождя, переполненный яростью и отзвуком сигнала. Шепард обернулся и увидел, что возлюбленным, наконец, удалось применить в жизнь свою идею. Люди, что до этого кидали во врагов камни, теперь бросали вниз закупоренные воском керамические сферы, а их лица были замотаны шкурами. Сосуды, попадая во врагов, лопались и почти сразу воспламенялись, распространяя повсюду ужасный запах тухлых яиц. Защитники у баррикады, услышав сигнал, начали отступать, доставая на ходу такие же куски шкур, как и у подмоги на вершинах ущелья.

Почти одновременно с этим, в разум Дэвида проникли столь знакомые и неприятные отзвуки шуршащих насекомых и скребущихся зверьков. Он внимательно осмотрел баррикаду и увидел именно то, что ожидал увидеть.

На вершине грубо сложенных камней, поддерживаемая озабоченным и уставшим Авраамом, стояла всё ещё измождённая Сарасвати. Её пурпурные глаза были широко открыты и были полны испепеляющей мстительной злобы. Волосы испускали статическое электричество и шевелились из стороны в сторону, словно живые. Её грудь быстро и яростно поднималась. Дождевые капли замирали, не долетая до неё, будто попадая в зону невесомости, а мелкие камушки вокруг хрупких ног девочки вибрировали, чуть приподнимаясь над землёй.

Дэвид увидел, как варвары, на которых в этот момент смотрела Сарасвати, замирали и падали. Из их глаз, ушей, рта и носа вытекали кровь и серая масса.

Враги окончательно обезумели от страха, но они не знали, как им быть, так как были полностью окружены, подпалены, замараны и настолько задыхались от тлетворного запаха, что еле держались на ногах. Некоторые попытались прорваться, но они встретили гибель от копий и топоров. Другие, покидав оружия, прикрывая головы, стали молить о прощении. И лишь двое из вражеского племени отчаянно продолжали биться — вожак и его сын.

От вождя исходил пар, а его кожа была вся иссечена множеством ударов Каина и Авеля, но он по-прежнему пытался уничтожить их! Тех, кто никак не хотел попадать под его удары. Он в отчаянии рычал и проклинал братьев, но те лишь смеялись ему в ответ. Но Дэвид увидел в их глазах призрак страха и отчаяния.