Муссон Дервиш

Кехаар маскировался под «Дебонна», зарегистрированный в Дарвине 30 футовый стальной шлюп. Настоящая Дебонна затонула в Дарвинском порту, была поднята, сменила владельцев не один раз и в настоящее время ржавеет на задворках в Дина Бич. Были и другие предположения о тёмных моментах в её карьере. Настоящий её владелец, мой приятель Беззубый, не возражал против того, чтобы я, за коробку пива, снял с его бумаг цветную фотокопию, вскоре у меня появились свои документы на лодку. В местах, где я останавливался, бумаги обычно чиновников особо не интересовали, они хотели видеть наличные.

Прилежные чиновники из транспортного департамента Дурбана раскопали кое какие несоответствия, но австралийцы отказались от дальнейшего сотрудничества, указав очевидно, что это не должно беспокоить правительство Южной Африки. Молодцы!

Следующее, что мне предъявила Дурбанская бюрократия, требование дооборудовать лодку по Южно Африканским стандартам. Я слушал, пока они говорили про радио, спасательный плот, сигнальные ракеты, но когда стали настаивать, что я должен установить мотор, я вежливо попросил предоставить все их требования в письменном виде.

У меня есть стойкое предубеждение против сигнальных ракет, радио, спасательного плота и всего, что касается спасения и поисков. Я считаю, что должен быть готов к любой аварийной ситуации и быть состоянии выбраться из любого дерьма с помощью своих собственных сил.

Слишком часто я видел шкиперов паникующих и зовущих на помощь, когда с их лодками было практически всё в порядке, просто команда была не подходящая. Никто не должен идти в море, рисковать собственной жизнью лишь потому, что мне захотелось походить под парусом и я попал в передрягу, поэтому — никакого радио. Спасательный плот, это абсолютно пассивное средство выживания, совершенно не подходящее для мест, где я хожу.

Он создан для цивилизованных прибрежных зон или судоходных линий. Вне их вам необходимо активное средство спасения, вы должны спасать себя сами, а не сидеть и ждать, что кто-то за вами придёт. И лодку покидать следует лишь тогда, когда воды в ней выше пояса, и не раньше.

Дурбанские офисные крысы приходили ко мне много раз, но у них не было никаких оснований для их требований, и они знали об этом. Они послали ко мне сюрвеера, чтобы признать негодной мою лодку, но тот сказал - «Кехаар», мореходная лодка и её шкипер компетентный моряк. Он даже отнёс в газеты свой отчёт. Я же совсем не сопротивлялся всем этим требованиям. Каждый раз когда ко мне приходили в очередной раз, я приглашал их на борт, угощал кофе, читал лист требований и соглашался, что рассмотрю их. - «Не беспокойся, приятель. Оставь эту бумагу у меня.» И, конечно же, ничего не делал.

Бюрократические правила и положения очень противоречивы и сложны для понимания, не говоря уже для исполнения. Я живу по собственным правилам и не доверяю законам. К тому моменту, когда вам понадобится закон, как правило, бывает уже слишком поздно.

В конце концов мы достигли молчаливого взаимопонимания, они отпустят меня с миром, лишь бы я ушёл тихо, без шумихи. Тем временем вся эта история разворошила осиное гнездо в яхт клубе. Самые суровые критики были из барных моряков, никогда не выходивших на своей лодке дальше волнолома, поэтому я не обращал на них внимания, но три ведомства, которые действительно могли задержать меня: капитанерия порта, таможня и иммиграция, проявляли ко мне интерес, как никогда раньше.

Другим последствием рекламы стал постоянный поток визитёров из самых разных слоёв Дурбанского общества. Интерес к одиночным плаваниям не принадлежит какому-то чётко определённому социальному классу. Люди не могут нас понять - у нас есть собственные лодки, значит мы относимся к категории владельцев яхт. Как сказал Алекс, мой знакомый: - «Они думают, раз у тебя есть лодка, значит жизнь удалась.» Однако, мало кто из нас может похвастаться наличием регулярного дохода или склонностью к работе. Все круизеры одиночки, которых я знал, обычно спокойные, уверенные в себе, находчивые, легко ко всему приспосабливающиеся и очень сексуально активные люди. Это сильные личности с твёрдыми убеждениями. Ещё они часто безденежные. В какой то момент нас собралось четверо одиночек, пришвартованных борт к борту, в Дурбанском яхт клубе, ещё двое заглянули из Ричардс Бей.