Муссон Дервиш

До ресторана Мадам Мадио, который был моей базой в течении двух лет, я добрался когда уже стемнело. Мадам Мадио мой самый большой друг на Мадагаскаре. Привлекательная пожилая женщина в возрасте за пятьдесят, она оставила двух мужей и, позже, французского бойфренда. Последние несколько лет невзрачный итальянец приезжает каждый год на несколько месяцев и увивается вокруг Мадам. В межсезонье они ездили в Италию. Бизнес у мадам собственный. Начинала она со своей хижины на краю села. Она готовила и предоставляла ночлег в свободной комнате. Когда скопила достаточно денег, построила первое бунгало. Потом ещё, потом собственный ресторан и дом для себя, и всё это как органичная часть деревни. Наши отношения абсолютно неформальные. Я редко питался в ресторане с гостями, чаще вместе с персоналом. Мадам никогда не просила с меня оплаты ни за пищу, ни за галлоны кофе, которые я выпивал здесь по утрам. Я же из каждой поездки привозил ей подарки: одежду, обувь, кухонную утварь. Однажды, смутившись тем, сколько еды я поглощал у неё на кухне, из очередного плавания на Носи Митсио я привез и подарил ей живую козу. Она сразу пригласила дюжину друзей и устроила праздник. В другой раз у неё не было клиентов и было нечем кормить персонал, кроме пустого риса. Мадам спросила, нет ли у меня немного сушёной фасоли или лука, пока она не съездит завтра утром на рынок в Носи Бэ. Конечно же у меня нашлись запасы и фасоли и лука, даже если это было последнее, что у меня оставалось.

Я вошёл в ресторан, простое строение из мангровых шестов, расщеплённого бамбука и пальмовых листьев с цементным полом. Где то на задворках тарахтел генератор, давая электричество, около дюжины туристов ужинали. Через проход Мадам увидела меня из кухни: - Avia, Kristian. - Заходи, Крис. Я вошёл в хижину кухню. Весь персонал был здесь, все сидели на крохотных стульчиках, высотой всего в несколько дюймов. В центре, на полу из бамбука, стояла большая кастрюля варёного риса и множество горшочков с соусами, кусочками мяса, рыбы, овощей. Остатки после готовки для гостей. Мадам освободила место для меня и подала ещё один стульчик. Она сделала жест: - Miina – Угощайся. И я принялся за еду в мадагаскарском стиле: берешь рис ложкой и макаешь кончиком в соус. Мы обменялись приветствиями, новостями и сплетнями. Я знал всех присутствующих. Эдмонд - менеджер, ему за сорок. Он человек прямой и ужасно серьёзный, не пьёт, не курит, никогда не смеётся и не ходит на дискотеку, не любит музыку. Вы можете подумать, что это абсолютно скучный человек, но потом узнаёте, что у него девять детей от девяти разных женщин, ни на одной из которых он никогда не имел намерения жениться. По слухам скоро у него будет и десятый.

Суа - кухонный работник, дочь деревенского «президента», серьёзная симпатичная девушка типичной внешности банту. Её помощница Беатрис, полная противоположность, невысокого роста, плотная, с большой грудью, любительница рома. Выпив немного, сразу слетает с катушек. Бетсуло Клоун ушёл, как мне сказали, он сбежал от жены и стал лодочным-негром на яхте в Носи Бэ. На его место пришёл Жюль. Мы кивнули друг другу. Я делал неплохой бизнес с Жюлем и его семьёй. Теперь, когда он работает на Мадам Мадио, у него будет постоянный доход. Всё к лучшему. Когда мы закончили гору риса и другой еды, я отошёл за столик на террасе, выпить кофе. Капитан Джамала был уже там, он рассказал мне свою весёлую историю с того момента, как мы расстались в Морондава год назад. Атмосфера становилось всё более приятной, казалось должно было произойти что-то хорошее. Мадам Мадио пригласила нас в свою комнату позади ресторана. Следующая картинка в моей памяти — одна из тех сцен, которые невозможно описать, полная гармонии, открывающая все двери. Это когда ты чувствуешь: - Да. Это оно. Остановись мгновенье. Плавание на трёхмачтовом самбу в Моромбе, прогулки по ночным аллеям Ламу, звуки барабанов суахили, возвращающихся с рыбной ловли, обмен денег у Мадам Мадио... Это невозможно заснять на камеру или описать на бумаге. Моменты когда звуки, свет, намерения и поступки находятся в полной гармонии и на тебя словно что-то снисходит свыше. Свет. Да, свет очень важен здесь.

Подобные ощущения случаются редко, но, чем больше времени я провожу в Африке, тем чаще это происходит. Чем больше я скатываюсь в жизни к дикому безразличию, тем яснее я ощущаю едва уловимое воздействие, исходящее от... Откуда? Я не знаю, я не могу это определить. Всё что я знаю, это то, что оно стало частью меня, и только ради этого стоило попасть в эту кабалу.

Тот вечер в комнате Мадио сохранил свою красоту, очарование романтики и чистого успеха.

Я знал, что действую правильно, что осуществляю свои мечты на полную катушку.