Муссон

— Бери правую сторону, — произнес Аболи. — Я буду со стороны реки.

Том заметил, что Аболи переместил ножны на правое бедро: он поступил так, чтобы держать оружие в левой руке; иначе они мешали бы друг другу.

— Держись середины тропы.

Они шагнули на бечевник плечом к плечу, до подбородков укутанные плащами, но готовые мгновенно их отбросить, чтобы высвободить руку с оружием. Тишина и сгущающаяся тьма обступили их. Впереди в тумане брезжил слабый свет; его хватало, чтобы осветить край каменного причала. Они направились туда, и Том увидел, что свет исходит от единственного не замаскированного фонаря.

Подойдя еще ближе, Том при свете этого фонаря разглядел в тумане открытые ступеньки лестницы, ведущей к причалу.

— То самое место, — сказал он негромко, так, что только Аболи мог услышать. — Смотри, там лодка, а в ней лодочник.

Лодочник — высокая, темная фигура — стоял в начале причала. Глаза его скрывала широкополая шляпа, а поднятый воротник плаща прикрывал рот. Его лодка была привязана к одному из железных колец, вделанных в причал. Фонарь он поставил на верхнюю ступеньку, и свет отбрасывал на камень длинную тень. Том почувствовал смутные опасения.

— Мне это не нравится. Похоже на заранее подготовленную сцену с актерами, ждущими своего выхода. — Он говорил по-арабски, чтобы невидимые слушатели его не поняли. — Почему лодочник ждет? Он знал, что мы придем?

— Спокойней, Клиб, — предупредил Аболи. — Следи не за лодочником. Опасность не в нем. Есть другие.

Они шли к неподвижной фигуре, но смотрели по сторонам, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте. Неожиданно из мрака показалась другая фигура и встала у них на пути, сразу за пределами досягаемости шпаги. Человек отбросил капюшон, упавший ему на плечи, и обнажил сверкнувшие в тусклом свете густые золотистые пряди.

— Добрый вечер и хорошего настроения, прекрасные джентльмены.

Женский голос звучал хрипло, зазывно, но Том увидел отвратительные слои румян на щеках и густо накрашенный широкий рот, который в этом слабом свете казался синим, как у мертвеца.

— За шиллинг я покажу вам обоим райские врата.

Женщина заставила их остановиться на узкой дороге, где было очень тесно, качнула бедрами и улыбнулась Тому в ужасающей пародии на похоть.

— Сзади! — выдохнул Аболи по-арабски, и Том услышал легкие шаги по булыжникам мостовой.

— Я займусь им, а ты следи за шлюхой, — сказал Аболи прежде, чем Том смог обернуться. — Судя по голосу, у нее под юбкой яйца.

— Шесть пенсов за нас обоих, дорогая, — сказал Том и сделал шаг вперед, так, что мог достать шпагой. Он услышал, как повернулся Аболи, но не отрывал взгляда от шлюхи. Аболи сделал выпад против первого из двоих людей, надвигавшихся на них из темноты сзади. Выпад был таким стремительным, что противник не успел даже поднять оружие.

Острие вошло между ребрами и вышло с противоположной стороны, около почек. Человек вскрикнул.

Аболи использовал погруженный в тело клинок и силу своей левой руки, чтобы развернуть противника, как насаженную на багор рыбу, и бросить на того, что стоял за ним. Его оружие выскользнуло из живота, и нападающие отшатнулись, цепляясь друг за друга; раненый продолжал кричать, его дикий крик разносился в темноте, а сам он мешал напарнику использовать правую руку с оружием. Аболи поверх его плеча направил свой новый удар прямо в лицо второму.

Удар пришелся в рот; человек выронил саблю и обеими руками схватился за лицо. Между его пальцами хлынула кровь, черная и густая. Он отшатнулся и упал через край причала, со всплеском ударился о темную воду и сразу ушел на дно.

Другой противник опустился на колени, зажимая живот руками, потом повалился ничком. Аболи повернулся, чтобы помочь Тому, но опоздал.

У шлюхи под плащом была спрятана шпага, и когда женщина напала на Тома, парик слетел с нее, обнаружив стриженую голову и лицо с жесткими мужскими чертами. Том был готов к чему-то подобному и шагнул вперед, навстречу нападению. Убийца был захвачен врасплох: он не ожидал такой быстрой реакции и не оставил себе времени на защиту.

Том нанес удар высоко, под горло, где никакая кость не остановит лезвие, и перерезал дыхательное горло и крупную шейную жилу. Отскочив, он нанес второй удар, на дюйм ниже. На этот раз шпага нашла позвонок и перерубила его.

— Ты учишься, Клиб, — прошипел Аболи, когда шлюха упала, не дернувшись; ее юбки задрались, обнажив волосатые белые ноги. — Но это еще не все. Будут другие.

Эти другие появились из темных подъездов и теней, как бродячие псы, почуявшие падаль.

Том не стал считать, но их было много.

— Спина к спине, — приказал Аболи и взял оружие в правую, более сильную руку. Теперь узкое окончание тропы, которое должно было стать западней, превратилось для них в крепость.

Река защищала их с одного фланга, а темная, без окон стена трехэтажного здания — с другого.

Том догадывался, что в обоих концах тропы еще много нападающих. Но нападать они могут только по одному.