Мустанг и Чика. Черновик.

Следующим выступающим оказался Михаил Ножкин, молодой актер, известный по фильму "Освобождение". Он взял простую гитару и исполнил хитовую по тому времени "Последний бой". Красивый мужской голос, хоть и не сильный. Публика очень благосклонно приняла патриотическую песню. Тоже подскочили женщины с цветами, почему-то больше пожилые, но Михаил отважно всех поцеловал.

Внезапно дядя наклоняется и говорит, что теперь мой черед.

Отчаянно машу мордой. Говорю, что так не договаривались. Он мне снова нудит, вращая глазами:

- Давай, не посрами мои седины.

Не пойму, причем здесь я и его седины. Блин, до чего же не люблю, когда упрашивают. Лизок тоже коготки настраивает, чтобы шкрябать ими по моей трепетной натуре. Короче, выпихнули меня из-за судебного стола на позорище. За мной поскакала секретарша обеспечивать инструментами. Не помню, как добрался до участников, стоящих за кулисами. Мне казалось, что не только сердце, но и печень с селезенкой и всеми кишками прыгали внутри меня бешеными зайцами.

Чего же им сыграть такое? В голове - раздрай с мыслями. Копаться в массиве, выбирая подходящую по теме песню, было сложновато. Решился представить то, что мне просто больше всего нравилось из своего времени - "Давай за тех" Игоря Матвиенко. Там красиво даются гитарные аккорды. Да и настроение... сбросить надо, примерно как в автобусе.

Проигрыш долго наигрывал, а потом как пошел... Закончил играть, оторвался взглядом от струн. Все в зале стоят. Ветеран в жюри плачет. Я - красавчик, однако. Пусть этот шедевр заживет на двадцать лет раньше и одарит слушающих очень важными для души эмоциями. Итак, дорогие граждане. Ви хочете песен, ви их имеете. Принимайте таблетки с кипяченой водой.

Возвращаю гитару хозяину - одному из участников - и спускаюсь на свое место в полной тишине. Правильно, одобряю! Глупо хлопать после такой песни. Души это чувствуют, не закоснели пока. И мне стало гораздо легче, словно разрядился скопившимся зарядом в зал, или наоборот, подзарядился. Все же застучали ладонями, исполнили традицию. Композиторы тянули руки, чтобы пожать мою. Ветеран всего обцеловал. Лиза, как обычно, вся зареванная, почти невменяемая. Дядя смотрит на всех с видом "я же говорил." Какие-то тетки сунулись с цветами. Нафиг мне эти цветы! Я же не женщина, чтобы мне всякие дурацкие цветы дарить. И с поцелуями обойдетесь. Все-таки пришлось обозначить клевок губами в пухлые щечки. А цветы Лизе передал.

Появилась секретарь и передала листок директору. Он выплыл на сцену и огласил результаты работы жюри. "Спектр" получил только третье место. Первыми стал ВИА "Стрелец" из Химок. Что же, просторские музыканты прорвались дальше. После концерта и награждения победителей дядя пригласил всех членов жюри на банкет в ресторан.

- А как же победы хоккеистов? - тихо поинтересовался я.

- Ладно, путь приходят, - так же тихо и немного недовольно обронил Шумилов.

Закормили дядю победами. Обыденностью они стали. В следующий раз я повредничаю, сыграю на поражение родной команды. Подхожу к Лехе и говорю так, чтобы слышали стоящие неподалеку Женя и Медик:

- Дядя приглашает всех хоккеистов в ресторан отпраздновать победы за эту неделю. Можете остальных ребят собрать?

После снова отхожу к членам жюри. Пацаны исчезают. Медленно идущей толпой мы продвигаемся в направлении ресторана. Со мной разговорился космонавт. Его интересовало все про меня: родители, увлечения учеба. Я честно все рассказывал, тот удивленно выгибал брови. Потом он увлекательно рассказал про свое детство. Тот еще хулиган был. Рассказал про свою семью. Оказывается, его племянник играет за калининградский "Космос". И вообще, там участвуют еще ребята из семей выдающихся деятелей космоса: конструкторов, ученых, космонавтов. На решающих матчах с нами ожидаются много космических знаменитостей. По крайней мере, лично Волынов придет поболеть. Независимо от хоккейных дел, я получил приглашения от космической знаменитости нанести визит к нему домой в удобное время.

Для членов жюри был зарезервирован кабинет на втором этаже ресторана. В просторном помещении был установлен подковообразный стол из отдельных секций неправильной формы. Через внутренний проем стола официанты заходили и устанавливали разные блюда. Ужинали кроликом с отварной картошкой, грибным жульеном и овощными салатами. Запивали это удовольствие грузинскими винами. Я отвоевал право потребить алкоголь, загрозив дядю угасанием творческого порыва.

Композиторы и прочие знаменитости очень мило шутили, травили анекдоты, обсуждали свои композиторские проблемы. Моя внешность уже не вызывала ни у кого из них тревог и напряжений. Наоборот, я стал персоной повышенного внимания. Долго и тепло со мной беседовал Никита Богословский. В моих карманах прибавилось на одну визитку больше. Он, кстати, рассказал много смешных баек из жизни композиторов. Я решил тоже развлечь крутых дяденек, рассказав пару анекдотов. Один такой паршивенький, но вполне смехотворный: "В столовой Дома творчества встречаются два композитора. Один тоскливо говорит:

- Тьфу, дерьмо, а не погода!