Мутант

- Конечно, - сказал Беркхальтер, и снова на экране над ними замелькали страницы. Куэйл казался менее напряженным, мысли его стали более ясными, и Беркхальтер смог понять истинный смысл многих прежде туманных выражений. Работа пошла легко, телепат диктовал новые формулировки в диктограф, и лишь дважды им пришлось преодолевать эмоциональные конфликты. В полдень они закончили работу, и Беркхальтер, дружески кивнув, отправился с готовым материалом в свой кабинет, где обнаружил на экране несколько сообщений. Он убрал повторы, и в его голубых глазах отразилось волнение.

За завтраком он переговорил с доктором Муном. Беседа так затянулась, что только индукционные чашки сохраняли кофе горячим, но Беркхальтеру нужно было обсудить не один вопрос. И он уже давно знал Муна. Толстяк был одним из немногих, у кого, он думал, даже подсознательно не вызывал отвращения тот факт, что Беркхальтер был Болди.

- Я никогда в жизни не дрался на дуэлях, Док. Я не могу допустить этого.

- Ты не можешь допустить обратного. Ты не можешь отклонить вызов, Эд. Нужно ответить на вызов.

- Но этот парень, Рейли - я его даже не знаю.

- Я слышал о нем, - сказал Мун. - У него дурной характер. Он много дрался на дуэлях.

Беркхальтер хлопнул ладонью по столу.

- Это нелепо. Я не стану этого делать!

- Ладно, - деловито сказал Мун. - Твоя жена с ним драться не может. И если Этель читала мысли миссис Рейли и разболтала об этом, то Рейли имеет полное право...

- Неужели ты думаешь, что мы не понимаем опасности подобных поступков? - тихо спросил Беркхальтер. - Этель не имеет привычки читать мысли, так же как и я. Это бы плохо кончилось - для нас. И для любого другого Болди.

- Не для безволосых. Для тех, кто носит парики. Они...

- Они дураки, и из-за них все Болди пользуются дурной славой. Во-первых, Этель не читает мысли, и не читала их у миссис Рейли. Во-вторых, она не болтает.

- Миссис Рейли - истеричка, в этом сомнений нет, - сказал Мун. - Об этом скандале начали говорить, и в чем бы там ни было дело, миссис Рейли вспомнила, что потом встретила Этель. Во всяком случае, она из тех, кто ищет козла отпущения. Я скорее готов предположить, что она сама проболталась, и теперь боится, чтобы муж ее не заподозрил.

- Я не собираюсь принимать вызов Рейли, - упрямо сказал Беркхальтер.

- Тебе придется это сделать.

- Слушай, Док, может быть...

- Что?

- Ничего. Есть идея. Она может сработать. Забудь об этом; мне кажется, я нашел нужное решение. Во всяком случае, оно единственное. Я не могу допустить дуэли, это уж точно.

- Ты не трус.

- Есть одна вещь, которой боятся все Болди, - сказал Беркхальтер, - и это - общественное мнение. Я просто знаю, что убью Рейли. Вот по этой причине я никогда в жизни не дрался на дуэли.

Мун отпил кофе.

- Хм-м. Я думаю...

- Не стоит. Есть еще кое-что. Я не удивлюсь, если мне придется отослать Эла в специальную школу.

- С мальчиком что-то не так?

- Он превращается в великолепного правонарушителя. Его учитель вызывал меня сегодня утром. Запись было интересно послушать. Он говорит странно и странно себя ведет. Он позволяет себе мерзкие выходки по отношению к своим друзьям, если только они у него еще остались.

- Все дети жестоки.

- Дети не знают, что значит жестокость. Именно поэтому они жестоки; им неведомо сочувствие. Но Эл превращается... - Беркхальтер безнадежно махнул рукой. - Он превращается в юного тирана. Учителю кажется, что его ничто не беспокоит.

- Но все же это нельзя еще считать ненормальным.

- Я не сказал тебе самого худшего. Он становится очень эгоистичным. Слишком эгоистичным. Я не хочу, чтобы он превратился в одного из тех Болди без париков, о которых ты упоминал. - Беркхальтер не сказал о другой возможности - паранойе, безумии.

- Должно быть, он где-то набрался этих вещей. Дома? Едва ли, Эд. Где он еще бывает?

- Там же, где все. У него нормальное окружение.

- Я думаю, - сказал Мун, - что у Болди необычные возможности в деле обучения молодежи. Мысленная связь... а?

- Да. Но... я не знаю. Беда в том, - едва слышно продолжал Беркхальтер, - что я молюсь Богу, чтобы я не был не таким, как все. Мы не просили, чтобы нас сделали телепатами. Может быть, со стороны это кажется странным, но я просто личность - и у меня свой собственный микрокосмос. Люди, имеющие дело с социологией, склонны забывать об этом. Они умеют отвечать на общие вопросы, но ведь каждый конкретный человек - или Болди пока он живет, должен вести свою собственную войну сам. И это даже не совсем война. Это хуже; это необходимость наблюдать за собой каждую секунду, постоянно приспосабливаться к миру, который не хочет твоего присутствия.

Мун, по-видимому, чувствовал себя неловко.

- Тебе немного жаль себя, Эд?

Беркхальтер покачал головой.

- Да, Док. Но я с этим справлюсь.

- Мы оба справимся, - сказал Мун, но Беркхальтер не ожидал от него особой помощи. Мун с радостью оказал бы ее, но обычному человеку слишком трудно понять, что Болди - такой же человек. Существовало различие, которое люди искали и находили.