Мутные воды Меконга

Она оторопела. Я, забыв о гордости, объяснила нашу ситуацию, умолчав о шальных коготках и полуночных кормлениях. Йохан тем временем объезжал прохожих и тележки мороженщиков, чтобы поспевать за велосипедисткой.

— Не сможете ли вы, — сказала я наконец, — позаботиться о парочке очень маленьких леопардов всего неделю, пока мы съездим в Камбоджу за новыми визами?

— Certainement pas! — выпалила она, вцепившись в руль шатающегося велосипеда. — Я работаю во французском посольстве. То, что вы предлагаете, незаконно!

— Как и черный рынок, где идет подпольная торговля редкими видами, — заметила я. — А вы, между прочим, рекламируете его в своем путеводителе для туристов.

Но девушка из посольства меня уже не слушала. Задрав голову и взметнув юбками, она укатила вперед, держась прямо, как и подобает настоящей леди.

Мы вернулись домой к нашим отвергнутым сироткам.

Оставив Йохана за пережевыванием четверти фунта сырого мяса и приготовлением вкусного коктейля из бананов и молочной смеси, я побежала в офис «Вьетнамских авиалиний» покупать билет в Камбоджу. Очередь была длинной, зато разговор с сотрудницей авиакассы коротким.

— Билетов нет, — сказала она. — Есть вылеты только на следующей неделе.

Я тащилась вверх по лестнице, отупев от усталости. После хождения по грязному городу на зубах скрипел песок. Я отперла дверь, и двое крошечных котят вцепились мне в щиколотки. Я наклонилась, чтобы подобрать их, и услышала из глубины комнаты веселый голос:

— Карин, привет!

Это был не Йохан. Это был Джей.

Растянувшись на единственном удобном предмете мебели в комнате — моей кровати, — он сообщил, что все-таки решил поехать на юг.

— Ты разве мне не рада?

— Где Йохан? — спросила я.

Я думала только о том, нужно мне кормить гиббона или нет.

— Что это за зверье? — Джей смахнул с рукава воображаемую шерсть. — Ты же знаешь, у меня на кошек аллергия.

Я села и принялась готовить банановое пюре для гиббона.

— Боюсь, я не смогу здесь надолго остаться, — сказала я, сидя к нему спиной. Он с растущим негодованием слушал рассказ о моих визовых проблемах и о том, чем все закончилось.

— А как же я? — спросил он и резко сел на кровати. — Я проделал такой путь до Сайгона, а ты, оказывается, утром уезжаешь… — Он покачал головой: — Не думай, что я поеду с тобой в Камбоджу. Или останусь здесь дожидаться тебя.

Он откинулся на подушку в ожидании моей реакции.

Я вышла из комнаты и наткнулась на Йохана, который парковал мотоцикл во дворе. Он только что побывал дома у вьетнамской профессорши из Ханоя, дамы прозападных взглядов, которая просила его обратиться к ней, если ему когда-нибудь понадобится помощь в Сайгоне. Профессорша согласилась, хоть и неохотно, поселить животных в гараже, при условии что кормить их нужно будет не чаще раза в день.

— Ну уж нет, — Йохан покачал головой. — Мы должны были найти кого-то из своих. Может, Джей захочет присмотреть за зверьми до нашего возвращения?

— Ну уж нет, — сказала я.

«Свои», знаете ли, тоже всякие бывают. Но у меня была одна зацепка, еще слабее, чем у Йохана. Я знала, что на втором этаже отеля по соседству расположился офис «Мобил Ойл». Если бы мы смогли проникнуть в сообщество экспатриантов…

Офис оказался слишком шикарным для наших обшарпанных шмоток. Каждый мускул на лице привратника напрягся из чувства противоречия, когда он отступил в сторону, чтобы пропустить нас. Накрахмаленная рубашка и сияющая обувь директора компании выглядели устрашающе, но его рукопожатие было твердым, и он вежливо предложил нам сесть. Я вдруг растерялась, не зная, с чего начать.

В результате рассказ повел Йохан. Молча выслушав его, директор потер подбородок.

— Явись вы за деньгами, все было бы намного проще, — усмехнулся он. — Так сколько у вас леопардов?

Он продиктовал нам названия нескольких баров, где собираются экспатрианты, потом опять засмеялся, покачал головой и пообещал спросить жену, не хочет ли она взять на себя заботу о наших сиротах.

Мы разделились: Йохан отправился щеголять красноречием среди экспатриантов из высшего общества, а я облазила все бэкпекерские норы в отчаянной надежде найти щедрую душу, которая согласилась бы присмотреть за нашим зверинцем.

В «Ким кафе» было полно народу; разговор на дюжине языков мешался с сигаретным дымом и запахом немытых тел под яркими лампами дневного света. Здесь все до единого обсуждали туры и планировали маршруты. Те несколько бесед, что мне удалось подслушать, ничего хорошего не предвещали. Врач-диетолог из Дании собиралась в Далат на микроавтобусе завтрашним утром и давала подробные рекомендации парочке обшарпанных австралийцев, которые планировали прокатиться по Меконгу на лодке. Двое французов в углу стола крепко прижались друг к другу, выдыхая клубы дыма; эти хотели лишь, чтобы их оставили в покое.

Я встала и постучала ложкой по стакану. Никто и ухом не повел. Тогда я попросила прощения у бога джунглей и достала из кармана крошечного детеныша леопарда. Все разговоры разом прекратились. Даже французы прислушались, хоть и не подали виду.