Музейная пыль (СИ)

Чуть поразмыслив, я кивнула. Головокружение уже почти прошло, в глазах прояснилось. Отдых, конечно, не помешал бы. Хоть пара-тройка дней в полной тишине, и чтобы никто не тормошил, только кормили как следует, но ещё немного и так продержусь.

— Идём тогда.

Волна пронизывающего холода выкатилась из распахнутых дверей дома и накрыла нас. Чувство было такое, будто я среди зимы под лёд провалилась, в чёрную стылую воду, мгновенно сковавшую движения. Вслед за холодом навалилась отвратительная вонь старого подвала, где неделю назад прорвало канализацию, утопив попутно пару сотен крыс. А потом…

Не закричала я только потому, что язык отнялся от ужаса. Буквально. Сначала на крыльце в полосе света фар показалась огромная лапа с когтями длиной с мужскую ладонь. Они царапнули камень с отвратительным скрежетом, от которого душа в пятки ушла. И когда на свет явилась и голова, голая, серая, с лицом полуразложившегося трупа, большего ужаса мне испытать уже не удалось, это было попросту невозможно.

— Асванг… — тихо выдохнул кто-то рядом.

Тварь разинула пасть, чёрную, как сама адская бездна. Сверкнули две сотни, не меньше, острейших зубов. Новая волна вони заставила мой желудок болезненно сжаться и прыгнуть прямо в горло. Рот наполнился отвратительной кислотой.

— К-как его убить? — хрипло спросил Курт, так и не успевший отойти.

— Никак, — севшим мрачным голосом ответил Сантер, медленно разжимая мои руки и задвигая к себе за спину. — Нельзя убить того, кто и так давно мёртв.

— Не придирайся к формулировкам.

Тварь зашипела, и от этого звука ноги стали ватными. Даже не знаю, как сумела не упасть. Казалось, он уничтожил все остальные звуки мира, такая гробовая тишина повисла вокруг, и висела, пока её не разорвал оглушительный треск сломавшейся ветки.

Оливия быстрым уверенным шагом шла по дорожке обратно к крыльцу. В одной руке у неё был кинжал, явно ритуальный. Не иначе, позаимствованный по пути у кого-то из боевиков. Пройдя между нами и магом, которого мне никак не удавалось узнать в темноте, она сжала лезвие в кулаке второй руки, а потом резко его выдернула и выбросила вперёд раскрытую ладонь.

Вовремя. Тварь прыгнула, но в полёте ударилась о невидимую стену и покатилась в кусты. Быстро вскочила, по паучьи метнулась обратно на крыльцо и снова зашипела, замерев в угрожающей позе.

— Назад!

Это слово, выкрикнутое на древнем магическом языке, было мне знакомо. Шипение сменилось скрежетом, и я с ужасом осознала, что так это мерзкое чудовище смеётся.

— Назад! — повторила Оливия чуть громче. Кровь с её раскрытой ладони медленно капала на камни дорожки.

— Думаеш-ш-ш-шь остановиш-ш-шь? Ты — фальш-ш-шифф-ф-фка! Про-с-с-сто фальш-ш-ш-шиф-ф-фка!

Кажется, недавно я думала, что большего ужаса испытать не смогу? Так вот, я ошибалась. Когда тварь заговорила, я просто провалилась в полное оцепенение, похожее на смерть. Сердце, только что колотившееся, как бешеное, резко замерло, грудь обожгло болью.

— Назад!

Тварь снова прыгнула, и снова отлетела, отброшенная невидимым и, что интересно, совершенно для меня неощутимым щитом. Точнее, не совсем так. Я не видела его, как обычно видела магию, а вот ощущать — вполне ощущала. В первую очередь чувствовала сейчас, как он слабеет. Оливия чуть пошатнулась, но пока устояла на ногах и руку не опустила.

— Тай-й-й-йээ! С-с-сдохнеш-ш-шь!

— Назад!

— С-с-сож-ж-жру!

— Пострашнее тебя меня пугали, — огрызнулась Оливия. — Назад!

Тварь шипела и скалилась, но на третий прыжок пока не решалась. Выжидала, когда защита совсем ослабеет. А на меня навалилась странная обречённость. Нет смысла бежать, это существо всё равно догонит, разорвёт в клочья, сожрёт…

— Курт, забери её отсюда!

— Нет! — выдохнула я, крепче вцепляясь в его плечи.

— Софи, пожалуйста.

Теплое дыхание коснулось уха, и я осознала, что плачу. Слёзы просто катились по щекам, горло перехватило так, что и слова не сказать. Казалось, мир закончится, если разожму руки и сделаю хоть один шаг в сторону.

— Софи, беги отсюда. Всё будет хорошо.

Я замотала головой, не в силах заставить себя верить в эту слишком очевидную ложь. Я не ребёнок, понимаю достаточно. Что делать с тем, кого даже не убить? Как остановить?

Умом я прекрасно сознавала, что надо бежать, что я сейчас ничем не помогу, только мешаю, но заставить себя двигаться просто не могла. С моим уходом неизбежно закончится что-то важное. Наверное, самое важное в моей жизни. И я никогда, никогда уже этого не верну.

— Ну не плачь, — попросил он, кончиками пальцев проводя по моей мокрой щеке. — Не плачь.

Я только всхлипнула, прижимаясь ближе. Так много хотелось сказать, а слов и сил не было. Всё заканчивалось, драгоценные мгновения утекали сквозь пальцы, но я ничего не могла с собой поделать, и упускала их, одно за другим.