Муж во временное пользование

О беременности Нины окружающие начали догадываться довольно рано, потому что живот у нее округлился с первых месяцев и это не могло остаться незамеченным при ее хрупкой фигурке. Плод был крупным, врачи предсказывали двойню. Вначале Нина удивилась такому предположению, но потом вспомнила, что бабушка когда-то упоминала о своей тете, родившей близнецов. Она порассуждала о законах генетики, объясняющих, почему некоторые свойства передаются через три поколения. Что касается Ярослава, то он только обрадовался такой перспективе: «Но это же прекрасно: раз отмучаешься — и сразу двух детей родишь».

Беременность протекала хорошо, несмотря на волнения, и Нина все чаще замечала за собой, что становится какой-то благодушно-умиротворенной, словно блаженная странница, проповедующая всепрощение. Иногда ее даже тревожили такие изменения в собственной психике. Например, увидев на скамье подсудимых Хустовского и Ильчука, она не почувствовала ни ненависти, ни злобы. Вначале это показалось ей неестественным. Не потом она поняла, что такой, наверное, и должна быть беременная женщина, чтобы родить душевно здорового ребенка.

Вот и сейчас, сидя у окна, Нина вспомнила об Ираиде и не почувствовала к ней особой неприязни. Она даже постаралась понять и простить эту властную женщину, с детства привыкшую получать все желаемое и ни в чем не знать отказа.

Да, у Ираиды был любимый мужчина, была красивая и комфортная жизнь, были радужные планы на будущее, и она не задумывалась, как все это завоевано. Любое зло казалось ей добром, если могло принести ей пользу. Что же, большинство людей на каком-то этапе своей жизни могут поддаться злому началу. Важно, чтобы это было не навсегда, но тут у каждого свой путь. Можно постараться исправить зло, как это сделал Ярослав. Можно хотя бы покаяться, как Гаевой. А можно до конца идти по этой дороге, рассуждая с открытым цинизмом: «Пусть всем вокруг будет плохо, лишь бы мне от этого было хорошо». В душах таких людей темное начало празднует полную победу. Ираида так и умерла без раскаяния. А останься она жива — кто знает?..

Нина вздохнула, встала и прошлась по комнате. Из-за большого живота ходила переваливаясь. Врач три дня назад советовал ей лечь в роддом, но Нина все оттягивала время. Правда, на всякий случай собрала в сумку все необходимое, чтобы в любую минуту можно было ехать. Ярослав теперь звонил ей с работы чуть ли не каждый час и, наверное, ему было бы гораздо спокойней, если бы Нина находилась под присмотром врачей.

«Решено. Завтра с утра поеду», — сказала Нина своему отражению в зеркале.

Телефонный звонок показался ей слишком резким, она даже вздрогнула.

Решив, что это Ярослав хочет узнать о ее состоянии, она пропела в трубку «Алло-о!» и уже хотела добавить свой дежурный каламбур типа «схваток пока не хватает», — как вдруг на другом конце провода раздался голос, от которого Нина чуть не упала в обморок.

Это был знакомый голос — низкий, хрипловатый, с придыханием:

— Узнаешь меня, красотка? Небось, задрожала вся? Я ведь обещала, что до тебя доберусь. И до тебя, и до твоей подруги, так называемой Офелии… Думаешь, что обхитрила меня — и это пройдет тебе даром? Не надейся. Я жива и здорова. А вот твоему здоровью скоро придет конец.

Ираида повесила трубку, не дожидаясь ответа, да Нина пока и не могла ничего сказать, только ловила ртом воздух, задыхаясь от внезапного потрясения. Лоб ее покрылся холодным потом, перед глазами поплыли круги, сердце бешено заколотилось. Несколько секунд Нина приходила в себя, потом выпила стакан холодной воды и решила, что первым делом надо позвонить Ярославу.

В телефонной трубке не было зуммера. Нина нервно нажала на рычажок, потом еще раз, еще… Телефон не работал. Нина решила, что он заблокирован, и прилегла на диван, пережидая это неудобство. Прошло десять, пятнадцать минут, но телефон так и не включился. Скорее всего, предусмотрительная Ираида подумала и об этом. Чувствуя нарастающую тревогу, Нина заходила из угла в угол. Что же делать? Выйти из дому или, наоборот, затаиться в квартире? Опасным было и то и другое.

Ребенок внутри нее забился так сильно, что она почувствовала боль. Нина положила руку на живот, ощущая ладонью движения существа, уже готового появиться на свет. Легкая боль внутри стала ощутимей, но потом прошла. Нина подумала, что, возможно, очень скоро у нее начнутся схватки.

И в этот момент раздался звонок в дверь. Нина замерла, не решаясь подойти и посмотреть в глазок.

Снова позвонили.

Нина, вспомнив детективные фильмы, в которых стреляли через дверь, быстро приблизилась к боковой стене, чтобы быть защищенной на случай выстрела, и громко спросила: «Кто там?»

— Нина, это я, открой! — раздался голос Тани.

Взглянув в глазок, убедилась, что это действительно Таня и что она одна. Быстро открыв дверь, Нина впустила гостью.

— На тебе лица нет! — воскликнула Таня.

— Знаешь, Танюша… — Нина прижала руку к груди. — Случилось такое… Минут двадцать назад звонила Ираида… С угрозами.