Муж во временное пользование

А Нина была тиха и задумчива, пытаясь понять свои чувства. Ночь, проведенная с Ярославом, все еще казалась ей чем-то нереальным, приснившимся. Нина не думала, что бывает такая мужская любовь, пока не испытала ее на себе. И эту необыкновенную, всепоглощающую страсть она вызвала в человеке, внешне холодном и недоступном. Недаром когда-то почувствовала мощный заряд энергии, идущий от него.

Задумавшись, Нина остановилась у окна. Ярослав подошел сзади, развернул за плечи к себе лицом и спросил, заглядывая в глаза:

— Не жалеешь, что стала моей?

— Конечно, нет. Одно меня тревожит: я не смогла ответить как нормальная женщина. Но я ведь еще только учусь быть нормальной. И у меня прекрасный учитель.

— Но не любимый? Не отвечай. Я вижу, как заметались твои глаза. Фиалочки с каплями росы… — Он прикоснулся губами к ее векам. — Ты не можешь покривить душой, но и обижать меня не хочешь.

— Я еще сама в себе не разобралась. Не думала, что ты ко мне… так относишься, что мы вдруг станем близки. А вчера ты меня просто ошеломил. Я до сих пор опомниться не могу. Хожу, как в тумане…

— И я как в тумане. Но я — от счастья, а ты — только от потрясения. Знаю, любимая, что ты пока еще не испытала удовольствия от близости. Важно то, что тебе не было плохо. А хорошо еще будет, поверь. Это приходит постепенно.

— У тебя большой опыт, Ярослав, — сказала Нина, пряча глаза. — Скажи… я очень уступаю другим женщинам?

Он взял ее голову в ладони и, заглядывая в сверкающие фиалковые глаза, с ласковой усмешкой произнес:

— Мне не с кем сравнивать, потому что никого кроме тебя не любил. А другие женщины… Это была дань физиологии. Я был достаточно добр с теми женщинами, которые удовлетворяли потребности моего тела. Но душу мою никто из них не затронул. Ты — первая и единственная.

— Кто научил тебя таким утонченным ласкам?

— Моя любовь их подсказала. И еще — твое прекрасное тело.

— Ты не смеешься надо мной? Я действительно могу быть привлекательной в сексуальном плане?

Ярослав подхватил Нину на руки и прижался губами к ее губам. Она закрыла глаза, стараясь полнее отдаться этому поцелую. Впервые в жизни Нина почувствовала, что в ней начинает воспитываться женщина.

Последующие два-три дня ей все еще казалось, что это может быть сон, какое-то сказочное наваждение, которое рассеется с утренними лучами. Но она просыпалась по утрам, открывала глаза, а наваждение не исчезало. Сказка продолжалась.

Недаром Ярослав показался ей когда-то человеком-фантомом. Он нес эту сказку в себе. Его любовь была явлением фантастическим. Такая не может возникнуть в жестоком мире прагматиков, да еще в эту суетную, запредельную эпоху. Не до любви сейчас. Ну, еще для разрядки, для развлечения — секс, эротика, порно. Но любовь?..

Иногда Нина чувствовала гордость от того, что вызвала такое чувство в этом незаурядном человеке. А иногда ее пугала его исступленная страсть. Так, однажды, когда она в порыве нежности коснулась губами его руки, Ярослав вдруг упал перед ней на колени, стал покрывать поцелуями руки, ноги, одежду Нины, а потом снял с нее шлепанцы и поцеловал их внутреннюю поверхность. И говорил при этом:

— Милая моя, родная… Ты мне руку поцеловала, а ведь я недостоин даже твои следы целовать…

«Почти по Достоевскому», — подумала Нина с испугом.

В четверг Нина и Ярослав пошли в театр, где выступала приезжая знаменитость. Впрочем, Нину занимала не столько программа концерта, сколько возможность прохаживаться по фойе рядом с Ярославом, встречать удивленные взгляды и время от времени кивать и улыбаться знакомым. Нарядная, оживленная, с букетом пунцовых роз, она нравилась сама себе и с удовольствием искала глазами зеркала.

Когда Нина и Ярослав поднимались по центральной лестнице, большое зеркало напротив отразило их так эффектно, что они на мгновение приостановились и улыбнулись своему отражению.

— Не правда ли, красивая пара? — спросила Нина с шутливой церемонностью.

— Я давно это заметил, — улыбаясь, подтвердил Ярослав.

Сказка продолжалась…

На следующий день Нина проснулась от странного ощущения, будто на нее кто-то смотрит. Так уже случалось с ней однажды. Тогда она никого рядом не обнаружила, а теперь все было иначе. На кровати сидел Ярослав и смотрел так пристально, что она не могла не почувствовать этот взгляд.

Нина, еще не до конца очнувшись от полудремы, улыбнулась и погладила его обнаженную мускулистую грудь. Он тотчас схватил ее в объятия, приподнял, и принялся осыпать поцелуями. Она уже не однажды замечала, что на каждую ее ласку, на каждый знак внимания Ярослав отвечает сторицей. Он ничего не требовал от Нины, ни к чему не принуждал, но, когда она по собственной инициативе проявляла к мужу какую-то нежность, сходил с ума от восторга. И такие минуты красноречивее всего убеждали Нину в искренности его чувств. Не может же он, в самом деле, ради какого-то психологического эксперимента приходить в такое неистовство и ласкать ее так самозабвенно.

— Тор, я проснулась, потому что почувствовала твой взгляд. Я уже не первый раз просыпаюсь от такого ощущения. Скажи… тогда тоже ты на меня смотрел?