Муж во временное пользование

— Не побоялся. У меня надежные заместители, — спокойно ответил Ярослав, усевшись на диван рядом с Ниной и закинув ногу за ногу. — У вас, вижу, разведка работает неплохо.

— Мир тесен, много знакомых, — криво усмехнулся Гаевой. — Ну, ладно, не об этом речь. Пойдем, Нина, собирайся.

— Я не пойду, отец, — ответила Нина тихо, но твердо. — Не обижайся. Но так уж судьба распорядилась. Ярослав — мой муж. А муж и жена должны жить под одной крышей.

— Нина! Что я слышу?.. — Гаевой вскочил, заходил по комнате взад-вперед, потом остановился перед дочерью. — Уже попала под его влияние? Он твой муж? Ты всегда утверждала, что согласишься только на фиктивный брак. Я так переживал, что ты не такая, как все… А выходит, надо было просто поселить тебя под одной крышей с первым попавшимся проходимцем, и через месяц-другой…

— Не с первым попавшимся, а только с таким, как Ярослав! — воскликнула Нина. — Никто другой не стал бы моим мужем!

— Чем же он так очаровал тебя, этот шантажист, холодный делец? — с жестом недоумения и досады в гневе поинтересовался Гаевой.

— Отец, не говори так. — Нина подошла к Гаевому, взяла его за руку и заставила опять сесть в кресло. — Лучше объясни, за что ненавидишь Ярослава. Когда-то ты причинил ему зло. Так почему же вместо раскаяния у тебя в душе ненависть? Значит, правильно говорил Толстой, что мы ненавидим людей за то зло, которое им причинили, а любим за то добро…

Гаевой вскочил и набросился на Ярослава:

— Ты все рассказал ей?! Где же твое слово?

Нина опять заставила отца сесть на место и пояснила:

— Я уговорила Ярослава рассказать правду. Я должна была во всем разобраться, пойми! А ты не хотел мне ничего объяснять. Скажи хоть теперь: это правда, что ты засудил его отца?

— Нет! — прерывая ее, закричал Гаевой.

Взгляды Василия Федоровича, Нины и Ярослава попеременно скрещивались. Гаевой не выдержал. Вопрошающие глаза дочери и презрительная усмешка Ярослава что-то надломили в нем. Он незаметно помассировал грудь в области сердца и с усилием произнес:

— Да… Да, мне надоело носить этот камень на душе… Я совершил ошибку. Можете считать это преступлением. Судебные ошибки часто граничат с преступлениями.

— То была не ошибка, папа, — сказала Нина, внимательно и тревожно заглядывая ему в глаза. — Ты делал все сознательно. Человек легко ошибается, когда ему выгодно ошибиться. Ты мог и сам поверить в свою версию. Покайся, сбрось этот груз с души и станет легче.

— Проповедница нашлась! — желчно усмехнулся Гаевой. — Да, я покаюсь, хотя мог бы и молчать. Мое преступление недоказуемо. И за давностью лет ненаказуемо. Это моя добрая воля — исповедоваться перед вами. Но тогда уже и ты, дочка, расскажи, как собиралась помочь мне. Ты хотела выкрасть у своего… мужа бумаги, которые он на меня собрал.

— Это правда? — в голосе Ярослава зазвенел металл.

Нина опустила голову, не смея взглянуть на него, и тихо ответила:

— Да…

— Что же ты так плохо исполнила свою миссию? — продолжал допытываться Ярослав.

— У меня нет опыта в подобных делах.

Нина смотрела в окно, отвернувшись и от мужа, и от отца. Щеки ее пылали.

— А ты еще попроси у него прощения, дурочка, — проворчал Василий Федорович.

— Это наше с ней дело — кому у кого прощения просить, — заявил Ярослав.

Гаевой встал и подошел к Нине.

— Идешь со мной?

У Нины на лице появилось мученическое выражение. Она взглянула на Ярослава и встретила его твердый, испытующий взгляд. И тогда, покачав головой, очень тихо, но решительно ответила:

— Нет.

Гаевой вздохнул и, явно пересиливая себя, спросил:

— Отрекаешься от меня?

— Ни в коем случае, папа. Отрекаться от родителей — последнее дело.

— Что ж, и на том спасибо.

Гаевой повернулся и, тяжело ступая, оседая на каждом шагу, направился к двери. Нина бросилась вслед за ним, поцеловала и сказала:

— До свидания, отец. Послезавтра мы с Катей будем у тебя.

— «У тебя»? — передразнил Гаевой. — Это также и ваш дом. В него и возвращайтесь.

Когда он ушел, Нина проскочила в другую комнату, желая хоть на несколько минут спрятаться от Ярослава. После такого тяжелого объяснения неуместна была бы любовная сцена, поцелуи и признания. Приход Гаевого все нарушил и одновременно все поставил на свои места. Что ж, придется пройти через это…

Нина вздрогнула, услышав шаги Ярослава. Она повернулась к нему лицом, но отвела взгляд в сторону.

— Почему ты прячешь глаза? — спросил он строго.

— Мне стыдно, — сказала она с усилием. — Я действительно вошла в твой дом с недобрыми намерениями.

— Я знал! — воскликнул Ярослав. — Я знал, чувствовал это! Ты играла со мной, притворялась, чтобы меня очаровать! А твоя единственная цель — выкрасть эти проклятые бумаги!

Взрыв его негодования заставил и Нину взорваться.

— Но ты же не прав! — закричала она и топнула ногой. — Если б ты для меня ничего не значил, я сейчас бы ушла к отцу! А я выбрала тебя. Понимаешь?

Внезапно он улыбнулся и обнял ее за плечи.

— Да, Нина… прости меня, — сказал он тихо.