Муж во временное пользование

Следователь Иван Тихонович Григоренко оказался уже довольно пожилым, но бодрым и быстрым в движениях толстячком с обширной лысиной и живым умным взглядом поверх спущенных на нос очков. Нине он напоминал часовщика или ювелира из старого фильма.

Она старалась давать показания неторопливо, спокойно, чтобы не сбиться с мысли и все изложить так, как было условлено с Ярославом.

Григоренко слушал внимательно, кивал, иногда слегка улыбался. И все же Нину все время не покидало ощущение, что далеко не все ее слова следователь принимает на веру. Вопросы задавал он мягко, снисходительно, обращаясь к ней чуть ли не «деточка». Но один вопрос Ивана Тихоновича заставил Нину насторожиться:

— А почему вы сразу не позвонили в милицию, когда увидели, что произошло с Игорем?

— Знаете… — Нина вздохнула, одновременно обдумывая ответ, — знаете, я, честно говоря, испугалась: вдруг у Хустовского есть связи в милиции… ну, понимаете, сейчас о таких вещах много пишут. В общем, не хотела ничего предпринимать, не посоветовавшись с отцом или мужем. Но отец был болен, а муж — в отъезде.

— Понимаю. Вы побоялись позвонить в милицию, о которой сейчас плохо пишут, но не побоялись позвонить Хустовскому. Так?

— Я до сих пор себя ругаю за тот звонок. Мое дурацкое любопытство едва не стоило мне жизни.

Иван Тихонович, поднял голову и, как показалось Нине, с хитринкой психолога, словно изучая, взглянул на нее.

— Однако, — следователь улыбнулся краешками губ, — Олег Хустовский утверждает, что никакого звонка от вас тогда не было. А позвонили вы ему много позже, когда вышли из больницы и встретились со своим мужем. И якобы звонили Хустовскому с целью шантажа и вымогательства денег. Но он отказался платить, поскольку не совершал преступления. Тогда вы состряпали на него лживый донос.

Нина почувствовала, что у нее все похолодело внутри, и не удержалась от растерянного восклицания:

— Да Олег сам лжет от начала до конца!

— Не волнуйтесь, милая, я же не утверждаю, что он говорит правду. — «Часовщик» пристально глянул на нее поверх очков. — Но вы должна знать с чем столкнетесь по ходу пьесы.

Внезапно Нина почувствовала — не осознанно, но интуитивно, что Григоренко относится к ней с симпатией и старается косвенным образом предупредить о «подводных камнях».

Дальнейший разговор подтвердил ее предположения: Григоренко несколько раз, словно мимоходом, обронил сведения о тактике Хустовского и других подследственных.

Выйдя из кабинета, Нина не позволила себе сразу расслабиться, а постаралась разложить по полочкам своей памяти информацию, которую узнала, и которую «выдала» сама. Ярослав, ждавший у двери, почти вскочил со стула, подбежал к Нине и, взглянув на ее сосредоточенное лицо, тихо сказал:

— Не волнуйся. Слава Богу, ты уже в какой-то степени застрахована от нападений.

Нина ответила ему удивленным взглядом.

— Теперь не в их интересах тебя убирать, — пояснил Ярослав. — Твои показания уже зафиксированы. Устранять тебя после этого — значит, признавать, что ты сказала чистую правду. На такое компания Хустовского не пойдет.

Через минуту Ярослава тоже вызвали в кабинет Григоренко, чтобы он дал показания в качестве свидетеля.

Еще раз прокрутив в памяти свой разговор со следователем, Нина осталась довольна собой. Кажется, она нигде не сбилась и все сказала правильно. Теперь не мешает проработать варианты своего поведения на очных ставках. Все обвинения Олега необходимо свести на нет и сделать это убедительно, твердо. Нина вдруг поняла, что входит в азарт «борьбы», чего никогда не случалось с ней раньше, в прошлой жизни. «Прошлая жизнь», с ее уютным библиотечным мирком, уплывала прочь, становилась лишь воспоминанием.

Когда они с Ярославом возвращались домой, уже наступил вечер. Уходящий день был так полон событиями, бурными эмоциями, частой сменой настроений, что Нина даже рассмеялась, подумав об этом и сделав вывод, что сегодня она жила полной жизнью.

— Чему ты смеешься? — удивился Ярослав.

— Просто у меня опять поднялось настроение. Казалось бы, я сейчас должна чувствовать себя, как выжатый лимон, но это не так. У меня словно ниоткуда взялась энергия. И у тебя тоже? Я же вижу, как блестят твои глаза. Нам предстоит сегодня бурная ночь. Ведь хождение по лезвию ножа всегда обостряет страсть. Я права?

И вдруг, остановившись посреди тротуара, Нина поцеловала Ярослава. Он обнял ее, прижал к себе, и в ту же секунду Нина почувствовала, как напряглось его тело. Почти бегом они бросились к машине и всю дорогу ехали молча, поглядывая друг на друга блестящими, нетерпеливыми глазами. Уже в лифте они стали целоваться как сумасшедшие, а, едва войдя в квартиру, накинулись друг на друга, словно жаждущий путник на родник в пустыне.

Глава девятнадцатая

Проснувшись утром, Нина несколько минут лежала с закрытыми глазами, снова мысленно переживая подробности прошедшей ночи.

Любовь Ярослава каждый раз открывала ей что-то новое и в нем, и в самой себе.