Мужчина - подделка (ЛП)

— Здравствуй, дорогой, — приветствует меня мама из гостиной, когда замечает

меня.

Я вижу ее очки для чтения и журнал в руке, как обычно. Ее ноги поддерживает пуф, и я слышу Джереми Кайла, болтающего по телевизору на заднем плане. Это отправило

меня назад в мое детство, где я сидел на полу перед ней, помогая с различными ответами

на кроссворды, которые она раньше разгадывала на последней странице журнала.

— Ты сегодня не работаешь? Разве мир не нужно спасать? — Хихикает она на свою

же шутку, снимает очки, складывает их аккуратно и помещает на ручку кресла.

Хотя я стою в дверном проеме между залом и гостиной, у нее не занимает много

времени, чтобы догадаться, что что-то не так, и мне нужен ее совет.

— Ох, мальчик. — Вздыхает она, закрывает журнал, оставив его на потом внизу

подлокотника кресла. Она встает, проходит через комнату, ее руки широко раскрываются, приветствуя меня материнскими объятиями.

Я не сопротивляюсь.

— Я узнаю этот взгляд. Я снова начинаю за тебя волноваться, Алекс. Я слышала о

том, что случилось, от твоей сестры, но не думала, что это ударит по тебе так сильно. —

Она успокаивающе потирает мою спину, мягко похлопывая, затем отстранилась. — Идем.

У меня есть немного замечательного пирога Battenberg в буфете. Ты выглядишь так, будто

тебе нужен кусочек, чтобы взбодриться.

Я не знаю насчет кусочка. Я чувствую, что мне, возможно, понадобится весь пирог, чтобы преодолеть чувство вины. Но, как и всегда, я могу полагаться на маму, когда надо

выяснить, в чем проблема. Ничто и никогда не ускользало мимо ее зорких глаз, и я

благодарен ей за это.

Я следую за ней на кухню и занимаю место за барной стойкой для завтраков, пока

она отрезает мне кусочек пирога и наливает стакан сока. Я еще и слова не проронил, но

она выглядит так, будто точно знает, что случилось, и как меня поддержать.

— Теперь, — начинает она, усевшись возле меня, — забудь обо всем, что

случилось. Расскажи мне, как ты себя чувствуешь. Это все, что сейчас важно.

Взяв кусок пирог, я медленно жую кусок марципана и продумываю свой ответ.

— Я чувствую себя виноватым в том, как она узнала, — спокойно признаю я. — Я

не хотел быть без нее, но, с другой стороны, я не знаю, что с нами стало бы, будь мы

снова вместе. Я думаю… Я думаю, мои чувства к ней все еще так же сильны, как и всегда.

Сдавливавшие мою грудь тиски ослабляются, и я чувствую облегчение.

— Я хотел причинить ей боль за все. Казалось, это будет легко, но вместо этого я

обеспокоен тем, что снова впустил ее. Прошла всего неделя, но я снова увлекся ею.

Мама хватает мою руку и сжимает ее.

— Отпусти это. У вас обоих большая история, я знаю, как это тяжело.

Я благодарно улыбаюсь и сжимаю руку в ответ.

Хоть у меня с мамой время от времени случаются близкие, но печальные

отношения, я знаю, что, независимо от этого, она всегда здесь. Она всегда открыта для

всего, что происходит в моей жизни и жизни Элис. Мы все можем ей рассказать, и обычно

она воздерживается от приговоров, только если это абсолютно необходимо.

В смысле, после того, как ушел отец, и мне пришлось выйти и заботиться о семье, я

думал, что был сильным и неприкасаемым; я становился мужчиной.

Когда в реальности я все еще был ребенком.

Молодой восемнадцатилетний парень. И у меня была семья на плечах. Не то, чтобы

я хотел это изменить. По этой причине наша семья была близка, и поэтому мы были

сплочены. У нас были ссоры, как и у всех, но мы всегда находили путь назад.

— Я спал с ней, — признаюсь я, наконец. — Она была и вправду расстроена, и я

эгоистично воспользовался этим против нее. Я думал, что это поможет мне преуспеть, но

меня заманило в ловушку.

— В итоге, ты бы довел этот план до конца? — спрашивает мама, ее выражение

смягчается.

Я качаю головой.

— Я так не думаю. Я не могу оправдать такое поведение с ней. С кем-то другим

было бы по-другому, но не с Либби.

— Это всегда плохо заканчивается, Алекс. Тебе следовало больше задуматься. Не

только о том, что ты играешь с чувствами девушки, но ты также втягиваешь свой бизнес в

эту игру.

Взяв стакан сока, я делаю глоток.

— Я знаю.

— И еще ты расстроил свою сестру. Она не станет разговаривать с той девушкой о

том, что она тебе сделала. Но ты не должен был ставить ее в такое положение, чтобы это

началось.

— Мне жаль.

Мама вздыхает.

— Не мне ты должен приносить извинения.

— Я знаю. Но я не уверен, что Элис так или иначе захочет разговаривать. — Я

делаю вдох. — Я поработаю дома в течение нескольких дней. Таким образом, я собираюсь

поразмыслить кое над чем и прийти в норму. У нас жесткая конкуренция с одним типом

по имени Оукли, который незаконно пытается стащить у нас клиентуру, — говорю я ей, взяв еще один кусок пирога.

Это меняет тему, но она уже дает мне достаточно пищи для размышлений для

одного дня. Я многое осознал из короткого разговора с матерью.

Мое дело — честно признаться в моих ошибках и, по крайней мере, попытаться их

исправить. Если она примет решение выслушать меня, то, полагаю, это уже победа.