Мужской выбор

– Ключи были на капоте, – мне приходится кричать в раскрытую дверь, потому что Каин уже вошел в тренировочный зал. – Это мог быть кто угодно!

И мне все равно, кто это. Кто тут шутник и главный выдумщик, я не хочу потасовок и крови. А Каин не умеет драться, не пролив крови, своей или чужой, он рвется вперед до последнего.

– Где он?! – я хватаю за руку первого попавшегося знакомого. – Как его имя… Парень из гаража?

– Леша?

– Наверное. Где он?

– В раздевалку шел.

Каин найдет его первым, это точно. Он свернул в ту сторону, видимо, получил верное направление с той же легкостью. Ничего не остается, как идти к черной двойной двери, за которой начинаются стройные ряды шкафчиков и душевых, и попутно молиться.

В клуб ходят только мужчины и поэтому раздевалка одна, большое и прямоугольное помещение, где частенько кто-то ночует. Кроме женщин в клуб не ходят посторонние, Каин вместе с братом переделал его в тренировочную базу для команды. Так что тут все свои, иногда как дружная семья, а иногда как клубок змей.

Когда я подхожу к двери, она резко распахивается навстречу. Трое парней с перекошенными лицами сваливают подальше, хотя неожиданная встреча со мной немного корректирует их походки. Парни зависают и со злостью смотрят на меня.

– Уже начал? – спрашиваю я устало.

– В следующий раз думай, прежде чем жаловаться ему.

Отлично, просто отлично. Я молча прохожу мимо и переступаю порог раздевалки. Тут звенит тишина, какая бывает между жестокими ударами. Нерв чувствуется в воздухе, и напряженные позы мужчин только подчеркивают настроение. Двое с оголенными торсами стоят у шкафчиков, и один из них жестами уговаривает приятеля не вмешиваться.

Да, приятель, не стоит, можно сильно пожалеть.

Каин не видит их, он стоит у большого окна с зеркальной тонировкой и на вытянутой руке держит обмякшее тело. Леша, да, Леша… Я вспомнила, как он назвал свое имя, когда я спустилась к нему в гараж. Каин разбил ему лицо, вместо верхней губы кровавое месиво, а ссадина на переносице набухает на глазах. Завтра его молодое лицо будет выглядеть ужасно, если вообще останется на месте.

– Мо-ло-дец, – парень у шкафчиков обращается ко мне, отчетливо складывая буквы одними губами, после чего неприятно скалится.

Я не реагирую, понимая, что он тоже на грани. Подтолкнуть их друг к другу – пустяковое дело, тестостерон хлещет в таких местах потоками. Иногда встречными. Я вижу, что он хочет ввязаться в драку и готов предложить Каину себя в соперники.

– Каин, – зову я осторожно и иду к окну. – Ты убьешь его. Он же не боец…

Леша крепкий и высокий, но он обычный парень.

– Каин…

– Я слышу тебя! – он взрывается и почти заносит кулак для нового удара, но что-то его останавливает.

– Он уже пожалел… и усвоил урок. Не надо, я прошу тебя.

Каин колеблется, что с ним бывает редко. Странно, но он даже не кривится на мой голос, хотя я позволила себе много лишних слов из-за нервозности. Я понимаю это запоздало, прикусывая язык, но продолжаю приближаться.

Мне отчаянно хочется дотронуться до него. До его налитой мускулистой руки, которая впилась в тело парня. Каин умеет контролировать силу, но оказаться под его прессом в любом случае жутко.

– Он недоумок, – выдыхает он еле слышно.

– Да, – я киваю как заведенная и глупо улыбаюсь из-за того, что он неожиданно выбрал детское оскорбление, а не грязное ругательство, – идиот. Он новенький и ничего не понимает. Наслушался глупостей и решил скреативить…

Я замолкаю, когда Каин разжимает ладонь. Парень падает вниз и со стоном растягивается на кафельном полу.

– Уберите его. Чтобы больше не видел.

Его голос звучит так глухо и безжизненно, что мне становится не по себе, и страх никуда не уходит. Становится даже хуже, теперь я не вижу причину, не понимаю, чего именно боюсь. Я с беспокойством смотрю на парней, которые подходят к окну и помогают бедняге подняться на ноги.

– Ты не прав, – не сдерживается тот, что посмелей, и смотрит Каину в глаза.

Нет, нет… Оказывается у меня есть силы на спринт, я за мгновение оказываюсь между ними, вцепляясь мертвой хваткой Каину в грудь.

– Остановись, – я умоляю его, чувствуя, что не выдержу даже один рывок, он может оттолкнуть меня, может отбросить в сторону, может стереть в порошок, да что угодно в таком состоянии. – Они уйдут, они сейчас уйдут.

К счастью, благоразумие запоздало, но приходит к парням. Они больше не медлят и направляются к дверям, помогая избитому покинуть комнату. А на Каина по-прежнему страшно смотреть. Я поднимаю взгляд на его заострившееся лицо и не могу угадать, что он скажет или что сделает.

Он как будто не знает сам. Он опустошен и заторможен.

– Часто такое? – спрашивает он, первым прерывая молчание.

– Что?

– Над тобой издеваются?

И что ему сказать? Неприятную и очевидную правду или заштрихованную версию?

– Я в порядке, – я отступаю к окну и забираюсь на широкий подоконник.

– Я не это спросил.

– Каин…

– Что происходит у меня за спиной?

– Думал, у тебя эксклюзивное право? – я прячу усмешку в ворот толстовки, опуская лицо. – У других тоже есть глаза. А вокруг как на подбор мужики с ублюдочным чувством юмора.

– Тебя трогали?