Музыкальная история

– Какая дочь? Какая… – он снова опустил взгляд на документ. – Откуда? Да вообще – чья? У меня и семьи-то нет! Почему это прислали мне? Что-то тут не то.

Капитан после этих слов также поднял глаза от бумаг на старлея.

Любопытство молодого человека снова вернуло его глаза к тексту: «В связи с безвременной кончиной Марии Хэйл вы являетесь единственным родственником…»

– Кого? – не поднимая глаз от документа, громко воскликнул Эд. На его лице застыло недоумение. – Мария? – как бы спросил кого-то он и через мгновение снова воскликнул: – Мария!

Тут он схватил ладонями свою голову и несколько раз недоуменно повторил это женское имя.

Затем посыпались вопросы один за другим:

– Как же так? Боже мой! Почему? Как же ты могла? Дочка?.. Это что – у меня теперь есть дочка?!.. Наша с Марией дочка!

Было видно, что молодой человек очень сильно переживает, потому что на вопрос капитана: «С вами всё в порядке?» – он не ответил, да, похоже, вообще уже ничего вокруг не видел и не слышал. В его голове метались тысячи мыслей одновременно, и он, как заведённый, повторял одни и те же вопросы, одно и то же имя.

– Двенадцать лет, – наконец спустя минуту произнёс он и повернул голову к капитану. Капитан молчал и наблюдал за лейтенантом. – Двенадцать лет прошло, – при этих словах он отгибал пальцы на руке, считал года. – Правильно. Значит, она тогда была… – звучали обрывки фраз, и раскрытые от удивления глаза лейтенанта уставились в потолок. – Почему она ничего мне тогда не сказала? – снова с досадой произнёс он и повторил по слогам: – По-че-му?

– Что она вам не сказала? – спросил капитан, пытаясь обратить внимание лейтенанта на своё присутствие, и откинулся на спинку кресла.

Перед глазами Кодни поплыли воспоминания.

* * *

Открытый балкон на втором этаже небольшого симпатичного дома на окраине городка, где жили Эд и Мария, выходил в сторону улицы. Мимо изредка проезжали легковые автомобили и проходили люди.

Парень и девушка оживлённо спорили.

– Понимаешь, Маш, – Эд называл Марию коротко по-русски – Маша, – я всю жизнь мечтал стать военным лётчиком, и не каким-нибудь, а лётчиком морской авиации. Там экстрим! Там дух захватывает! Одна взлёт-посадка чего стоит! Тебе этого не понять! – громко, даже повышенным тоном, скороговоркой выпаливал он, жестами изображая описываемые события.

– Конечно! Только о себе и думаешь! – парировала девушка. Она стояла у окна, которое выходило на балкон, и опиралась спиной на подоконник, сложив руки на груди. – Тебя целыми днями дома нет! Один экстрим в голове! Когда тебе обо мне думать!

– Маша, ну я же на занятиях! У нас то тренажёры, то полёты, как ты не понимаешь?

– Мы за два года ни разу не сходили в театр, ни разу не съездили к океану, ни разу…

– А ты знаешь, когда первый авианосец был построен? – перебил он её и с таким же воодушевлением, с каким и задал этот вопрос, не дожидаясь ответа, размахивая руками и ходя из стороны в сторону, продолжил: – Сто лет назад!

– Да, это невероятное событие! Без него наша медицина и культура зачахли бы давно!

– А знаешь, кто совершил первый взлёт с палубы?

Девушка, поворачивая голову вслед ходящему туда-сюда молодому человеку, бросила:

– Кот Матроскин, который нагло сожрал всю сметану!

– Какой кот? – остановившись, спросил Эд и посмотрел на Марию. – Это был Юджин Эли! Он же и посадку первый совершил. А знаешь, сколько существует различных типов авианосцев?

– Полтора! – не задумываясь, ответила на вопрос парня девушка и отвернулась в сторону соседского дома.

– Нет. Ну не полтора, – вытянул ладони перед собой и пожал в недоумении плечами Эд. – Полтора быть не может. Ну, Маш, – продолжал пожимать плечами парень. – Их девять. А знаешь какие?

– Ух ты! Целых девять! Будет из чего суп сварить! А я думала – пропадём… – язвила девушка.

– Это тяжёлый, средний, десантный, торговый…

– Надо же! Даже торговый! – перебила Эда Мария. – А театральные есть?

– Маш, это же боевые корабли! Что ты несёшь?

– Это ты что несёшь?

Парень обрывал фразы девушки, девушка обрывала его. Ситуация накалялась. Молодые люди даже уже не замечали, что прохожие начинают обращать на них внимание, потому что их громкий спор был слышен за два дома от них.

– Ну, смотри! – прокричал Эд и, взявшись руками за перила балкона, сделал стойку на руках.

У Маши обмерло сердце. Она, закрыв руками глаза, закричала:

– Не нужно! Слезь сейчас же! Ты же знаешь, я боюсь!

Прохожие по обе стороны улицы остановились и смотрели на этот безумный трюк. Эд, продолжая стоять на руках, развёл ноги в стороны и, изогнувшись, перенёс их за пределы перил в сторону улицы, где площадка возле крыльца была выложена камнем. Мария отвернула голову в сторону и убежала в дом. Парень спрыгнул с перил и побежал за девушкой. Спор продолжился в гостиной, где Маша закрыла лицо диванной подушкой, села на диван и поджала под себя ноги. Она плакала беззвучно.

– Маша, солнышко, – видя слёзы любимой, Эд встал перед ней на колени, – я не могу бросить учёбу!

– Разве это профессия – убивать?

– Не убивать, а с террористами бороться!

– А кто на вас нападает?

– Хочешь мира – готовься к войне!