Читаем Музыкальный строй. Как музыка превратилась в поле битвы величайших умов западной цивилизации полностью

Думаю, будет справедливым заключить, что дополнительные выразительные возможности хороших темпераций могут быть исполнительской изюминкой – подобно рубато или вибрато разной степени, которое используют струнники. Это стилистические нюансы – совсем не лишенные важности, однако не имеющие прямой связи с непосредственным процессом композиции. Хорошие темперации могут добавить остроты произведению, не перегруженному хроматикой, однако они необязательно имеют какое-либо отношение к теоретическому шаблону, использованному при их сочинении.

На сходные мысли наводит и творчество Бетховена. У него есть, к примеру, великолепная лиричная Соната фа-диез-мажор, которая буквально требует равномерной темперации. С другой стороны, есть у него и Соната соль-мажор (Ор.

31, № 1). Она начинается в тональности соль, но двумя страницами позже музыка уже оказывается в тональности си. Малколм Б ил сон, чья жена из Венгрии, говорит, что звучание тональности си в темперации Валлотти кажется ему “посыпанным паприкой”, он находит его весьма любопытным. Однако давайте посмотрим на настроение этого произведения. Его первая часть полна юмора, а фрагмент в си-мажоре – это легкий танец. Использование “остренькой” хорошей темперации в этом контексте не кажется уместным (Билсон объясняет свое предпочтение хорошей темперации в случае с Бетховеном тем, что музыка этого композитора сама по себе полна контрастов, однако при исполнении Шуберта он использует равномерно-темперированный строй, поскольку полагает, что его музыка требует плавных тональных модуляций).

Использование так называемых викторианских темпераций в этих ситуациях вовсе не доказывает, что хорошие темперации подходят этой музыке. Я слышал, как настройщики хвастались, что эти темперации столь тонки, что слушатель не чувствует разницы между ними и равномерно-темперированным строем. Однако это влечет за собой логичный вопрос: почему тогда мы не называем их просто разновидностями равномерной темперации? Как справедливо указано в одной из первых рецензий на книгу Оуэна Йоргенсена, именно таковыми они и являются (и в нашей последующей переписке Йоргенсен согласился, что викторианские темперации вписываются в “квазиравномерные строи” в его классификации). В конечном счете, буквоедские споры на эту тему, как сказал бы покойный писатель Джон Гарднер (“О нравственности литературы”, 1978), не дают нам осознать их вероятную бессмысленность. Придумывание ярлыков типа “викторианские темперации” в контексте разговора о том, подразумевает ли та или иная музыка равномерно-темперированный строй, происходит из тех же соображений, которые побудили средневековых ученых создать категорию “животные, обитающие в огне”. Это чисто идеологический, а вовсе не практический жест.

Еще один пункт, который мне осталось осветить, связан с тем, стал ли Веркмейстер сторонником равномерной темперации. На этот счет, безусловно, есть разные мнения. Мой ответ на этот вопрос – положительный, он основывается на предисловии к изданию его “Музыкальных темпераций” 1691 года, подготовленному Рудольфом Рашем в 1983 году. Вот что писал Раш: “В единственной главе, которая снабжена заголовком («О темперации в целом»), Веркмейстер рассуждает о настройке, при которой биения всех больших терций направлены вверх («когда кто-либо не хочет быть привязан к тому или иному варианту настройки, ему приходится направить все биения больших терций вверх»). Этого можно достичь, выровняв все квинты durch gantze Clavier

(по всей клавиатуре). Хотя этот фрагмент и изложен не слишком внятно, единственное, что он может означать, – это равномерно-темперированный строй. Веркмейстер не дает больше никаких подробностей. Однако в некоторых его более поздних текстах равномерная темперация будет описана и вполне недвусмысленно… ”

“В исследованиях широкого профиля, – продолжает Раш, – Веркмейстер считается первым влиятельным апологетом равномерно-темперированного строя; эту мысль первым выдвинул Маттезон. В специализированной литературе он чаще упоминается, как создатель «Веркмейстера-III» и других нерегулярных, неравномерных темпераций. Обе точки зрения верны, но по отдельности неполны, поскольку основываются лишь на малой части его наследия… в своих ранних работах (1681–1691)… он внятно описывает лишь неравномерные темперации. В работах среднего периода (1697–1698) равномерно-темперированный строй упоминается как одно из возможных решений при исполнении произведения, в которой все тональности играют равную роль… в своих поздних работах (1702–1707) Веркмейстер предстает убежденным пропагандистом равномерной темперации”.

Перейти на страницу:

Все книги серии Corpus [music]

Громкая история фортепиано. От Моцарта до современного джаза со всеми остановками
Громкая история фортепиано. От Моцарта до современного джаза со всеми остановками

Увлекательная история фортепиано — важнейшего инструмента, без которого невозможно представить музыку. Гениальное изобретение Бартоломео Кристофори, совершенное им в начале XVIII века, и уникальная исполнительская техника Джерри Ли Льюиса; Вольфганг Амадей Моцарт как первая фортепианная суперзвезда и гений Гленн Гульд, не любивший исполнять музыку Моцарта; Кит Эмерсон из Emerson, Lake & Palmer и вдохновлявший его финский классик Ян Сибелиус — джаз, рок и академическая музыка соседствуют в книге пианиста, композитора и музыкального критика Стюарта Исакоффа, иллюстрируя интригующую биографию фортепиано.* * *Стюарт Исакофф — пианист, композитор, музыкальный критик, преподаватель, основатель журнала Piano Today и постоянный автор The Wall Street Journal. Его ставшая мировом бестселлером «Громкая история фортепиано» — биография инструмента, без которого невозможно представить музыку. Моцарт и Бетховен встречаются здесь с Оскаром Питерсоном и Джерри Ли Льюисом и начинают говорить с читателем на универсальном языке нот и аккордов.* * *• Райское местечко для всех любителей фортепиано. — Booklist• И информативно, и увлекательно. Настоятельно рекомендую. — Владимир Ашкенази• Эта книга заставляет вас влюбляться в трехногое чудо снова и снова… — BBC Music Magazine

Стюарт Исакофф

Искусство и Дизайн / Культурология / Музыка / Прочее / Образование и наука
Музыкальный строй. Как музыка превратилась в поле битвы величайших умов западной цивилизации
Музыкальный строй. Как музыка превратилась в поле битвы величайших умов западной цивилизации

Далеко не все меломаны знают, что привычный звукоряд современной фортепианной клавиатуры в свое время считался преступлением против Бога и природы, а споры о нем занимали таких философов и ученых, как Пифагор, Платон, да Винчи, Ньютон и Руссо. Начиная со времен античности и вплоть до века Просвещения соотношения между нотами музыкальной гаммы воспринимались как ключ к познанию устройства Вселенной. Автор этой книги, Стюарт Исакофф, доступно и увлекательно рассказывает о спорах и конфликтах вокруг музыкальных настроек, помещает их в контекст истории искусства, философии, религии, политики и науки. Изобретение современной системы настройки, известной как равномерная темперация, поставило под сомнение представления, незыблемые на протяжении почти двух тысячелетий – а с другой стороны, привело к появлению великой музыки Бетховена, Шуберта, Шопена, Дебюсси и других композиторов…

Стюарт Исакофф

Музыка
Книга о музыке
Книга о музыке

«Книга о музыке» — это не только пунктирная и монументальная история европейской музыки, где музыка и музыканты — от героев мифов до современных композиторов и слушателей — спорят с географией, политикой, наукой, градостроительством, нравственностью, психологией и создают собственные версии мироздания. Это еще альбом, карта маршрутов и кардиограмма интимного и социального опыта людей и государств, а также путеводитель по состоянию дел в индустрии: фестивали, оркестры, лейблы, стриминговые сервисы и не только. Еще это краткий каталог старых терминов и новых свидетельств музыкальной одержимости современников — художников, писателей, режиссеров, менеджеров. И, наконец, это рассказ о том, как музыка становится предметом восхищения и расследования, поэтизации и анализа; проще говоря, — звучит.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Анна Сокольская , Лев Александрович Ганкин , Юлия Александровна Бедерова

Музыка

Похожие книги

Музыка как судьба
Музыка как судьба

Имя Георгия Свиридова, великого композитора XX века, не нуждается в представлении. Но как автор своеобразных литературных произведений - «летучих» записей, собранных в толстые тетради, которые заполнялись им с 1972 по 1994 год, Г.В. Свиридов только-только открывается для читателей. Эта книга вводит в потаенную жизнь свиридовской души и ума, позволяет приблизиться к тайне преображения «сора жизни» в гармонию творчества. Она написана умно, талантливо и горячо, отражая своеобразие этой грандиозной личности, пока еще не оцененной по достоинству. «Записи» сопровождает интересный комментарий музыковеда, президента Национального Свиридовского фонда Александра Белоненко. В издании помещены фотографии из семейного архива Свиридовых, часть из которых публикуется впервые.

Автор Неизвестeн

Биографии и Мемуары / Музыка
Ария: Возрождение Легенды. Авторизованная биография группы
Ария: Возрождение Легенды. Авторизованная биография группы

«Ария» – группа-легенда, группа-колосс, настоящий флагман отечественного хевиметала.Это группа с долгой и непростой историей, не знавшая периодов длительного простоя и затяжных творческих отпусков. Концерты «Арии» – это давно уже встреча целых поколений, а ее новых пластинок ждут почти с сакральным трепетом.«Со стороны история "Арии" может показаться похожей на сказку…» – с таких слов начинается книга о самой известной российской «металлической» группе. Проследив все основные вехи «арийской» истории глазами самих участников легендарного коллектива, вы сможете убедиться сами – так это или нет. Их великолепный подробный рассказ, убийственно точные характеристики и неистощимое чувство юмора наглядно продемонстрируют, как и почему группа «Ария» достигла такой вершины, на которую никто из представителей отечественного хеви-метала никогда не забирался и вряд ли уже заберется.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Денис Олегович Ступников

Биографии и Мемуары / Музыка / Документальное
Маска и душа
Маска и душа

Федор Шаляпин… Легендарный певец, покоривший своим голосом весь мир – Мариинский и Большой театры, Метрополитен-опера, театр Шаттле, Ковент-Гарден. Высокий, статный, с выразительными чертами лица, пронзительным взглядом, он производил неизгладимое впечатление в своих лучших трагических ролях – Мельник, Борис Годунов, Мефистофель, Дон Кихот. Шаляпин потрясал зрителей неистовым темпераментом, находил всегда точные и искренние интонации для каждого слова песни, органично и достоверно держался на сцене. Поклонниками его таланта были композиторы Сергей Прокофьев и Антон Рубинштейн, актер Чарли Чаплин и будущий английский король Эдуард VI.Книгу «Маска и душа» Ф. И. Шаляпин написал и выпустил в Париже спустя десятилетие с момента эмиграции. В ней он рассказал о том, что так долго скрывал от публики – о своей жизни в России, о людях, с которыми сводила судьба, о горькой доле изгнанника, о тоске по Родине. Найдет читатель здесь и проникновенные размышления артиста об искусстве, театре, сцене – как он готовился к концертам; о чем думал и что испытывал, исполняя арии; как реагировал на критику и отзывы о своих выступлениях.На страницах воспоминаний Шаляпин сбрасывает сценическую маску прославленного певца и открывает душу человека, посвятившего всю жизнь искусству.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Федор Иванович Шаляпин

Музыка