Мы, Боги

Эта лекция напоминает мне одну дискуссию, которая была у меня с друзьями, приглашенными на ужин. Один из них, журналист, объяснял, что все средства массовой информации пользуются сообщениями единственного агентства новостей, финансируемого как будто случайно государством и крупными нефтяными компаниями. Поэтому публика опосредованно имеет точку зрения государства и этих компаний, которые в свою очередь хотят ублажать страны, поставляющие нефть. Ну и что он открыл? На него тут же ополчились, как на предвзятого человека. Я пытался выступить в его защиту, но безуспешно. По странному стечению обстоятельств те, кто больше всего выступал за защиту гражданских прав, оказались самыми резкими критиками.

— Как сделать, чтобы блохи прыгали выше, чем привыкли? — спрашивает Афродита.

— Обучая их, чтобы они чувствовали себя свободными и доверяли только своим чувствам, — говорит Рабле.

— А как этого достичь?

— Сделав их умными, — пробует Симона Синьоре.

— Нет, ум здесь ни при чем.

— Научив их основываться только на собственном опыте, — предлагаю я.

Афродита одобряет:

— Вот именно. Попробовать все, испытать все, собрать сведения, не пользоваться прошлым опытом или опытом других, и доверять только себе.

Когда раньше на Земле мы с Раулем решили исследовать смерть, мы вызвали недоверие даже среди своих близких. Смерть для всех принадлежит к области религии, и только священники и мистики могут о ней рассуждать. То, что простой человек интересуется смертью как «terra incognita», казалось абсолютно кощунственным, в особенности, когда я употреблял дорогие мне понятия «светской духовности» или «индивидуальной, а не коллективной духовности». Для меня духовность была противоположна религии, поскольку она присуща каждому человеку, в то время как религия является лишь готовой мыслью, предназначенной для тех, кто не в состоянии найти собственный путь развития. Яподчеркивал, что «духовность» содержит термин «остроумие», что значит также «юмор», и что большинство религий казались мне слишком аскетическими для сохранения этого измерения. Естественно, потом я понял, что лучше было молчать и говорить о таких вещах только с Раулем, который меня понимал.

— Чтобы подтолкнуть людей снова попробовать прыгнуть выше, нужно учить их свободе, а чтобы передать это учение, нужны…

Афродита с хрустом пишет мелом на доске:,«Мудрецы».

— Это новая цель. Внедрите в ваши народы мудрецов, посвященных, ученых, — советует она. — Короче говоря, людей с уровнем сознания «6».

— Да их всех убьют, — говорит Бруно.

— У вас, возможно, да, — неожиданно говорит Афродита, сурово глядя на Бруно Балларда. -…У меня? Что вы против меня имеете? Она указывает на него пальцем.

— Вы думаете, я не видела?

В этот момент я понимаю, что никогда не интересовался людьми-соколами.

— Так вот, дорогой мсье Баллард, вы действительно никого не завоевали и не вызвали никакой резни. Этого нет… Но нужно посмотреть, как вы обращаетесь с собственным населением. Скажите мне, что вы имеете против женщин?

Бруно опускает глаза.

Я не понимаю, я скорее ожидал подобной реакции в отношении Прудона, напавшего на женщин-ос.

— Вы позволили установиться чудовищным нравам. Сперва самое очевидное… обрезание. Матери калечат собственных дочерей. Они обрезают им клитор. Вот что делают у мсье Бруно! А почему они это делают?

— Ну… — говорит Бруно, — я не знаю. Это женщины сами так решили. Они думают, что если не станут этого делать, то не будут настоящими женщинами.

— А кто внушил им эту идею?

— Ээ… мужчины.

— А почему? -…Потому что они не хотят, чтобы те спали направо и налево.

— Нет, мсье, потому что они не хотят, чтобы женщины получали удовольствие. Они испытывают ревность по отношению к удовольствию женщин, которое кажется им большим, чем у них (так оно и есть).

И я видела у ваших людей девочек, изуродованных на всю жизнь лишь… по традиции! Бруно Баллард колеблется.

— Это не я, это мои люди…

— Да, но вы ничего не сделали, чтобы помешать им. Сна, интуиции, удара молнии, возможно, было бы достаточно, чтобы наложить на этот акт табу. Зачем нужно быть богом, если вы позволяете делать что угодно? И это еще не все, мсье Бруно… У вас есть еще и инфибуляция. Девочкам без анестезии зашивают половой орган. Лишь для того, чтобы они оставались девственницами до замужества…

Ученицы-богини осуждающе смотрят на Бруно.

— И я расскажу о другой, менее известной, но еще более чудовищной вещи, которая происходит у вас, мсье Бруно… В медицинской практике на «Земле 1» это называется «генитальная фистула».

Я не понимаю смысл этих слов. По залу пробегает шепот. Я жду самого худшего.