Мы будем вместе, я знаю!

Я сначала похолодела изнутри, а потом мне резко стало жарко. Действительно, через стеклянную дверь в холл я видела Даню, как он кому-то что-то говорит, куда-то указывает…

– Приехал… – пробормотала в слух, понимая, что мне срочно нужно присесть, а еще лучше, спрятаться подальше. Не готова я была сейчас встречаться с Даней.

– Ага! Прикинь!.. Нет, ну молодец, скажи же! Теперь я за тебя спокойна.

– Я в этом не уверена… – искала я глазами какой-нибудь стул.

– Эй! Не вздумай бухнуться в обморок! – рявкнула на меня Лена и повела к диванчикам вдоль стен. – Ты как будто привидение увидела, – ворчала она по дороге.

Не успели мы опуститься на диванчик, я даже дух не перевела, как и мысли не упорядочила, как Даня вошел в зал и принялся обводить его глазами, пока не встретился со мной взглядом. Вот тогда он направился к нам, не переставая смотреть на меня. Я же чувствовала, как сердце бьется все неистовее, и готовилась, сама не зная к чему.

Лена тоже замерла рядом, как и я боясь пошевелиться.

– Ленка, привет! – скользнул взгляд Даниила по моей подруге. – Как дела? Сто лет не виделись… – вновь встретился со мной глазами.

Мне же в этот момент показалось, что схожу с ума…

Даниил

Первые два дня я был сам не свой. Обижался, злился, не верил и верил одновременно… И каждый вечер перечитывал письма Насти и свои. Пока, наконец, не осознал, что все это было, что мы любили друг друга, как только могут любить юные сердца. Этой любовью и болью, что нет ответа, была пропитана каждая строчка в письмах. Писали разные люди, а боль была одна. И кто-то, а теперь я знал, что родители Насти, перехватывали наши письма, не давали им долететь до адресата. А потом и вовсе решились на подлость и сообщили Насте обо мне страшную весть. Лучше бы я умер тогда для нее, чем выбрал другую, как считала она долгие годы.

На третий день дядя Саша заметил, что со мной что-то происходит. Я как раз разгуливал по квартире с телефоном в руке и думал, пора ли звонить Насте. Мне ужасно хотелось услышать ее голос, но пока еще я не понимал, что смогу сказать ей. Да и, кажется, она сама не стремилась со мной общаться, раз сегодня утром прислала в кондитерскую свою помощницу вместо себя. А ведь наши совместные дела мы и вели сообща, не передавая те посредникам.

– Что с тобой? Чего мечешься? – поинтересовался тренер.

– Узнал кое-что новое… про себя, – замер я посреди гостиной. – Про себя и про Настю. Ты знал?

– О том, что вы были знакомы раньше?

– Не только об этом. О том, что мы любили друг друга.

– Ну предположим знал, – кивнул тренер и преспокойно уселся в кресло.

– Знал и скрыл от меня? – возмутился я. – Разрешил делать из меня дурака?

– Что ты мелешь? Никто из тебя дурака не делал, – поморщился дядя Саша. – А сейчас ты сам ведешь себя как дурак. Настя призналась тебе?

– Призналась. После того, как я сделал ей предложение.

– А ты что? Ушел и хлопнул дверью?

– Я ушел, да, – нехотя признался, потому что и сам уже считал, что поддался эмоциям и повел себя как обиженный ребенок.

– Говорю же – дурак, – удовлетворенно хмыкнул тренер. – А я-то думал, что с тобой происходит… Теперь понятно.

– Что тебе понятно, дядь Саш? Зачем она это скрыла от меня? – прижался я лбом к стене, чтобы немного охладить голову, а заодно и мысли.

– Потому что я попросил ее об этом. Она хотела рассказать тебе все сразу.

– Ты?! Зачем? – потрясенно смотрел я на тренера.

– Ну а что бы изменили эти знания? – пожал тот плечами. – Ты бы заставил себя влюбиться в нее, только потому что любил ее раньше? Или постепенно в тебе бы росла вина, что не можешь относиться к ней, как раньше? Да и с головой твоей могло произойти все что угодно.

– То есть, это была забота обо мне, – усмехнулся я. Впрочем, насчет моей головы тренер попал в точку – с ней и сейчас творилось что-то непонятное. А иначе, откуда это сопротивление сумасшедшему желанию увидеть Настю? Каждый вечер мне приходилось сдерживать себя, чтобы не нестись к ней. И я не мог ответить себе же на вопрос – зачем это делаю.

– Не стоит делать из мухи слона – скажу я тебе, – философски изрек тренер. – Любишь ее? Вот и люби себе дальше…

– А она?.. Ведь мне казалось, что и она меня любит.

– Конечно, любит!

– Сейчас я в этом не уверен. Сейчас мне кажется, что с ее стороны это жалость…

– Говорю же, дурак! – сплюнул тренер. – Не веришь – спроси, вместо того чтобы накручивать себя и городить ерунду!

Накручивать себя я продолжал до конца недели. Благо хоть, на работе творился настоящий аврал. А еще и готовился грандиозный детский праздник, к которому мы с Динарой должны были наделать всяких разных десертов.

– Даниил Сергеевич! Это Ира… – позвонила мне помощница Насти за день до намеченной даты. – Завтра к двум нужно уже все подвезти. Успеете?

– Успеем, – заверил я ее. Осталось сделать совсем немного – все десерты уже были приготовлены и упакованы.

– А приедет… Игнат? – поинтересовалась Ира.