Мы дрались на истребителях

Подготовить шар к полету было не особо трудно. Ведро с выбитым дном ставилось на костер. Получалась такая своеобразная труба, теплый воздух из которой заполнял воздушный шар. Конечно, перед запуском приходилось делать расчеты, чтобы шар прошел как раз над демонстрантами. Но зато все с восторгом смотрели, как у нас получалось.

Борис Шугаев в авиамодельном кружке со своей первой фюзеляжной моделью, пролетевшей 120 метров. Ревда, 1936 г.

Так мы и проработали 6-8 месяцев, а зимой с 1940 на 1941 год я ушел учиться в аэроклуб. Если раньше в аэроклубах занимались без отрыва от производства, то есть работали или учились, а потом шли в аэроклуб, который заканчивали в пределах полутора или двух лет, то я попал в спецнабор. Нас отправили в Арамиль под Свердловском, где поселили в общежитии, нам выдали зимнее обмундирование. Впрочем, от морозов оно спасало далеко не всегда, ведь летать приходилось и при тридцати градусах мороза.

На самолете У-2 кабина открытая. Инструкторам выдавали кротовые маски, а курсантам фетровые, очень неудобные. Эта маска нам не помогала, а скорее вредила. Ее наденешь, очки наденешь, раза два дохнул – очки покрылись льдом, ничего не видно. Инструктор в рупор кричит: смотри то, смотри это. А чего ты увидишь?

Кроме того, в зимнее время было очень трудно определить высоту на посадку. Снег – он ведь с высоты белый, ровный: нигде никаких ориентиров. Тем не менее мы все-таки как-то садились на лыжи. И в результате, представляешь, за каких-то 3,5 месяца все окончили аэроклуб: и теорию, и практику изучили. Конечно, после ускоренного обучения в таких условиях у меня лицо, руки и ноги были обморожены. Та же беда была и у большинства моих товарищей по учебе.

Сразу после аэроклуба, даже не дав заехать домой, отправили в Батайскую авиационную школу пилотов. Она первоначально была организована для гражданской авиации, но когда я там оказался в апреле 1941 года, профиль школы был уже военным. Школа была очень большая. Мне кажется, там было не менее 12 эскадрилий по 150 курсантов в каждой!

Начало 1941 года, война еще не началась, но нас продолжали обучать в ускоренном темпе. Сначала мы учились летать на УТ-2, с тем чтобы впоследствии перейти на УТИ-4 и И-16. Последние были далеко не самыми современными самолетами: уже тогда появились Як-1, ЛаГГ-3, МиГ-3. Но их было еще очень мало. Скажем, в наше училище поступал ЛаГГ-3. Я на нем не летал, только изучал теоретически, поскольку с началом войны эти самолеты были отправлены на фронт, но слышал отзывы, что это был неудачный, тяжелый самолет с маломощным двигателем.

Как началась война? Мы были тогда в лагерях на полевом аэродроме в нескольких километрах от Азова. Нам объявили, что началась война, и сразу дали команду занять оборону. Мы вокруг полевого аэродрома расположились с винтовками и стали дежурить. Была откуда-то информация, что якобы немцы забросили и будут забрасывать десантников в тыл. Нужно было быть внимательными. И вот мы день и ночь там сидели, но никого не поймали: никто не появился ни в воздухе, ни на земле. Конечно, иногда вспыхивали огоньки фонариков, но там было не разобрать, где это и кто сигнализирует.

Училище наше не бомбили, пока мы были там. В этом плане повезло. Однако я не скажу, чтобы у кого-то был шапкозакидательский настрой. «Разобьем малой кровью» – так только в песнях пелось, но патриотизм был безмерный. Начавшееся отступление воспринималось всеми очень болезненно. Но я, например, понимал в какой-то степени, что у нас не хватало техники, самолетов, даже винтовок не хватало. Когда война началась, в Азове, в самом Батайске организовывались казацкие отряды. Они разъезжали там – шашки у них торчат, готовы встать на защиту Родины с клинком. А винтовок нет. Даже нам, курсантам, и то далеко не сразу выдали английские винтовки, наших винтовок не хватало.

Вскоре после начала войны из инструкторов был сформирован полк и отправлен на фронт на матчасти училища. Нас же, когда фронт стал приближаться к Ростову, начали готовить к эвакуации, и вскоре школу перебазировали в Азербайджан. Разместились на аэродромах. А там… бензина нет, боеприпасов нет… Придет приказ подготовить 50 или 100 летчиков. Для этих и бензин дают, и самолеты, а мы, остальные, ходим, изучаем теорию, матчасть, да еще помогаем отобранной сотне получше и побыстрее подготовиться.