Мы — это наш мозг. От матки до Альцгеймера

С решением пациентов об отказе от врачебной помощи также возникают постоянные трудности. Хотя врачи по закону обязаны уважать такие решения, они этого почти никогда не делают. Но и реанимация иногда вовсе не является чем-то само собой разумеющимся или даже, как однажды лаконично сформулировал геронтолог Берт Кейзер, представляет собой «крайнюю форму злоупотребления» врачебным долгом. Я сам, в бытность вторым ассистентом, реанимировал одного пациента, и до сих пор жалею об этом. Когда санитар перевозил поступившего больного в палату, у того остановилось сердце. Я сразу же приступил к делу, как меня учили, и успешно его реанимировал. Чуть позже пришли его документы. У него была карцинома легких с вовлечением сердца. После этого я день и ночь сидел у постели задыхающегося страдальца и отсасывал мокроту из дыхательных путей, чтобы туда могло попасть хоть немного воздуха. От скольких мук я бы его избавил, если бы не реанимировал! Сейчас, правда, положение меняется. Кардиолог Рююд Костер из Университетской клиники Амстердама указывает, что результаты успешной реанимации лучше, чем мы до сих пор думали. После остановки сердца сейчас выживают 20 % людей. Десять лет назад выживало всего 10 %. С помощью всё улучшающихся и находящихся под рукой автоматических внешних дефибрилляторов (AED) и более совершенного лечения сейчас после остановки сердца могут выживать уже до половины пациентов, избегая при этом тяжелых повреждений мозга. Если обеспечить надежное охлаждение пациентов после реанимации, то повреждению мозга, возникшему из-за выделения токсичных веществ после первой фазы кислородной недостаточности, можно противодействовать. Лучше всего, если AED находится непосредственно под рукой. Девиз «Не-реанимируй-меня» союза NWE всё больше теряет под собой почву. С другой стороны, реанимация новорождённых, длящаяся более 10 минут, не приводя к возобновлению работы сердца, в 9 из 10 случаев ведет к тяжелым повреждениям мозга и поэтому должна быть прекращена. Но кто из будущих родителей слышал об этом?

После, что ни говори, неизбежной смерти вы можете предоставить свое тело «в распоряжение науки», что означает передать свое тело для анатомической практики. Против этого ничего не скажешь, но если вы действительно хотите оказать помощь науке, предоставьте лучше ваш мозг в распоряжение Нидерландского банка мозга. Мозговой материал более чем 3 000 вскрытий поступил оттуда в 500 исследовательских групп по всему миру, результатом работы которых стали сотни научных публикаций, свидетельствующих о новом понимании неврологической и психиатрической картины болезней (см. XX.4). Важное клиническое значение имеет также заранее высказанное согласие на вскрытие. Это даст возможность исследовать, насколько правильными были установленный диагноз и назначенное лечение. Сейчас о согласии на вскрытие спрашивают непосредственно после случившейся смерти, когда близких объединяет общее горе. Я сам недавно был свидетелем этого. Ассистент врача-терапевта в такой форме высказал просьбу о вскрытии, что было совершенно ясно, что он никак не ожидает положительного ответа. Создавалось впечатление, что своими словами он даже склоняет к отказу, возможно, с целью избавить себя от неприятной работы. Врачи не получают соответствующего обучения, чтобы вступать в трудный разговор с людьми, который к тому же должен проходить сразу же после смерти их близкого, что никак не является благоприятным моментом для обсуждения такой болезненной темы с семьей покойного. Поэтому неудивительно, что число вскрытий заметно снизилось.

Вопросы, которые должны обсуждаться заблаговременно, это смерть мозга, трансплантация тканей, органов (Eurotransplant), роговицы (Банк роговицы). И конечно, вопросы о предании тела земле или кремации тоже нужно решать заранее. Курс деадаптации должен охватывать такие темы, как активная регистрация доноров, обмывание тела, Альцгеймер-кафе, бальзамирование/танатопрактика, кома и сходные ситуации (см. VI1I.2), околосмертное состояние (XVII.3), врачи-консультанты при эвтаназии, культурное и историческое разнообразие проблематики завершения жизни, юридические аспекты такой проблематики, молекулярная биология жизни и смерти (XX.1), мумифицирование, non-heart beating donor (донор с небьющимся сердцем), психологическая проблематика завершения жизни, SCEN-врачи (поддержка и советы при эвтаназии в Нидерландах), основные положения фонда «Добровольно распоряжаться жизнью» (Stichting Vrijwillig Leven, SVL), контакт с Нидерландским союзом за добровольный уход из жизни (NWE) и распоряжения пациентов относительно завершающей стадии жизни.