МЫ: Глубинные аспекты романтической любви

Она воплощает способность любого мужчины ощущать красоту, ценность и святость физического мира, реальной жизни и обычной человечности. Именно она определяет его отношения с людьми во внешнем мире. Анима же, наоборот, определяет его отношение к личностям внутреннего мира. Земная фемининность воплощает такую любовь, которой не знают ни романтический идеализм, ни проекции внутренних богов на простых смертных. Ее любовь содержит земное начало, которое связывает нас с реальными мужчинами и женщинами, возвращает нам ощущение человечности и приземленности.

Все, что ни делает Белорукая Изольда, свидетельствует о том, что ее больше всего заботят отношения между людьми. В этом состоит ее принцип, на это в основном направлена ее энергия. Тристан говорит о Прекрасной Изольде: «Мы вместе выпили нашу смерть».

Но другую Изольду смерть совсем не интересует. Ее интересует жизнь, обычная человеческая жизнь на грешной земле с человеком, который будет любить ее такой, какая она есть, заботиться о ней, с человеком, которого она будет кормить. Земная Изольда не стремится в «сад наслаждений», существующий только в стране смерти. Вместо этого она просит Тристана любить ее и жить с ней в Карэ, пока они живы, здесь-и-теперь.

Сопоставляя характерные черты Прекрасной и Белорукой Изольды, мы сможем получить более детальное представление о земной фемининности. Невозможно представить себе Прекрасную Изольду домашней хозяйкой, воспитывающей детей, моющей посуду, штопающей одеяла, стареющей вместе с мужем у домашнего очага. У нас возникает желание вообразить ее участницей великой драмы, опасных свиданий, страстных встреч, душераздирающих прощаний или королевой, восседающей на троне в прекрасном замке. Она – волшебница, дочь королевы-колдуньи, родившаяся неизвестно где, на мистическом острове. Она полубогиня-полуженщина. Она воплощает ту сторону фемининности, которая всегда неуловима, недостижима; она – «недосягаемая принцесса», которую можно ощущать только в символах или образах. Анима способна жить внутри или найти свое внешнее воплощение в драме: на костре, у прокаженных, в лесу Моруа. Но она не может существовать в простых отношениях между людьми при наличии обязательств и вполне определенных ограничений.

Что же в этом отношении можно сказать о Белорукой Изольде? Она не родилась волшебницей и полубогиней на границе «внешнего мира». Она появилась на свет в хорошо известном нам мире от смертных родителей, воспитывалась в окружении обычных людей, готовилась к нормальной жизни, к тому, чтобы иметь личную жизнь. Она воплощает ту сторону фемининности, которая свойственна повседневной жизни и личному благополучию.

Анима постоянно стремится увлечь нас во внутренний мир, в безграничные и бесконечные просторы бессознательного, где нет никаких пределов, обязанностей и отсутствует необходимость сдерживать себя во имя исполнения долга и принятых обязательств. Земная фемининность, напротив, открывает нам ограниченный мир личных отношений, где существуют правила, долг, обязанности, симпатия и преданность по отношению к конкретному человеку.

Только когда заходит речь о смерти и она уже рядом, Тристан снова начинает жить. Он тянется к Белорукой Изольде: ему хочется жить, любить, вернуться к нормальной жизни. Он забывает о договоре, заключенном со смертью. Каэрдин открывает ворота Карэ и таким образом открывает Тристану свое сердце. Тристан находит в замке симпатию, дружбу, любовь и совершает благородные поступки.

«Неужели я не найду никого, кто излечил бы мое горе?»

Но рядом находится женщина, которая его любит и может стать ему другом, подарить нежность, преданность, эротическую любовь, обычную человеческую привязанность к семье и дому. Вместе с ней у Тристана появляются брат, отец и родина. Почему же он все это отвергает?

Позже он сам скажет почему... На смертном ложе он отдает Каэрдину перстень из зеленой яшмы и в последний раз посылает его за Прекрасной Изольдой: «Скажи ей, что она должна прийти, ибо мы вместе выпили нашу смерть. Пусть она вспомнит мою клятву никого не любить, кроме нее. Я сдержал свое слово».

Вот он, мнимый идеал, – клятва, которая лежит в основе целой трагедии романтической любви. Тристан поклялся не любить никого, кроме нее. Эта единственная любовь является божественной любовью, о которой мы говорили раньше; она увлекает нас в пространство внутреннего мира. Но, когда Тристан клянется служить лишь божественной любви анимы, он клянется отмести прочь земную любовь и человеческие отношения между людьми. Есть две великие любви, два мира, в которых должен жить человек, две Изольды, которым он должен служить. Слабое место романтической любви в том, что Тристан, занятый поисками одной любви, забывает о другой. В этом заключается истинный смысл отвержения Тристаном Белорукой Изольды.