Мы и наши малыши

Седьмая глава завершает эту книгу обсуждением, которое должно помочь родителям ориентироваться во всей этой информации. Родительские решения не являются полностью интуитивными – каждый день мамы и папы, занимающиеся уходом за своими детьми, многократно совершают осознанный и неосознанный выбор. По сути, на протяжении дня все родители принимают целый ряд компромиссных решений. Носить ребенка на руках, и тогда он не будет плакать, но ведь он уже немало весит? Вскармливать ребенка искусственно и мириться с уходом за необходимыми для этого приспособлениями или кормить ребенка грудью, но при этом быть привязанным к нему? Спать вместе с ребенком спокойным сном или спать отдельно и всю ночь беспокоиться о нем? Каждое решение предполагает свои последствия. Однако самое важное заключается в том, что родителям, возможно, понравится идея о том, что, какой бы подход к воспитанию детей им ни диктовала их собственная культура, существует множество альтернативных способов ухода за детьми, которые могут предложить другие культуры.

Давайте посмотрим фактам в лицо – умение воспитывать детей формировалось у матерей и отцов на протяжении миллионов лет эволюции. Если бы не это, наш биологический вид вряд ли смог бы выжить и просуществовать так долго. И все дело в том, что дети благополучно растут, воспитываясь с помощью множества самых разных родительских стратегий. Однако, когда речь идет об этих стратегиях, мы имеем дело не просто с вопросом мнений, традиций или обстоятельств, а со сложным соединением культуры и биологии. И то, каким образом мы воспитываем детей, оказывает реальное влияние на наше поведение, когда мы становимся взрослыми людьми. Цель этнопедиатров состоит в том, чтобы понять, что заставляет нас воспитывать своих детей именно так, как мы это делаем, и, достигнув этого понимания, выяснить, что лучше всего подходит детям.

Глава 1

Эволюционное развитие ребенка

Несколько лет назад Американский музей естественной истории в Нью-Йорке организовал необычную выставку, посвященную нашим далеким предкам. Цель выставки заключалась в том, чтобы продемонстрировать публике подлинные останки людей, иллюстрирующие эволюцию человеческого рода на протяжении четырех миллионов лет. Обычно эти останки хранятся под замком в музейных хранилищах в Африке, Азии и Европе, куда допускаются только квалифицированные специалисты. Однако той весной любой человек получал возможность увидеть своих предков, пусть не во плоти, но в костях. Лично для меня как антрополога это событие ознаменовало осуществление заветной мечты – посмотреть на подлинные останки, которые я столько лет изучала и о которых рассказывала своим студентам. Я отправилась в Нью-Йорк в первые же выходные после открытия выставки, испытывая при этом возбуждение, которое сравнимо только с тем, которое ощущает подросток на первом свидании. Я видела фотографии всех этих останков и не раз держала в руках гипсовые слепки многих из них. А теперь мне предстояло увидеть воочию то, что представало перед глазами Луиса Лики, Дона Йохансона и других ученых, когда они выкапывали из грязи одного из наших древних предков.

Я поднялась по главной лестнице музея, прошла под баннером с информацией об открытии выставки и вошла в здание. Внутри было темно и тихо, и лишь несколько человек бродили по залу. Такая обстановка меня вполне устраивала – она была созвучна охватившему меня чувству благоговейного трепета. Прямо перед собой я увидела высокую стеклянную витрину, освещенную сверху. Внутри был череп ребенка, размещенный на уровне глаз взрослого человека, так что наши «взгляды» встретились. На этом черепе не было ни плоти, ни глаз, ни рта – только пустое лицо ребенка с набором поврежденных зубов. Я застыла на месте, сделала глубокий вдох и приступила к осмотру.