Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов

— Половину на снимках других поисковых групп, часть из БТР, а вот в атаке непосредственно на вас сколько?

— Трех.

— Только, увы, тогда вы были в составе охотничьей команды, потому думаю, что не прониклись толком, не восчувствовали — ехидствует коллега.

— Почему же не проникся? Я, конечно, не знаю, что это за бразильяна такая, о которой майор толковал, но что касается хищников породы псовых — все—таки не совсем уж до ушей деревянный.

— Бразильеро. Фила бразильеро. Есть такие песики — особо крупные, специально выведенные для охоты на человека. Полагаю, вы таких и не видали, их к счастью пока еще мало. Кане корсо, мастино наполитано… Как было написано на одном из сайтов — я сейчас процитирую «Считается, что предки мастино выступали на древнеримских аренах в битвах со львами, быками и другими животными, включая христиан».

— Что так и было написано?

— Слово в слово. Ручаюсь.

— Мда, и раньше знал, что собашники — люди головой бабахнутые…

— Полегче, коллега, полегче. На тот случай — если вы не заметили — тут Бурш ехидно подмигивает — вы как раз разговариваете с собашником, да и сами вы собашник.

Хотя отчасти вынужден согласиться — кретинов среди собаковладельцев много. Причем особенно у нас. Не так давно знакомым подарили как раз такого песика — из перечисленных. Группа пород «собаки с особо мощным укусом». Так представляете, вероятно. Вот им песика подарил разочаровавшийся в нем банкир — представьте, за три месяца на даче песик никого не разорвал. Пикантно?

— Не очень. Собачьи укусы я видал, лечить даже приходилось.

— Чьи к слову укусы были? — профессионально заинтересовывается Бурш.

— Кокер—спаниель, пудель, овчарка.

— Не серьезно. Собачки—то мной названные специально предназначались людей драть. Но при этом те, кто породы выводил, все—таки с головой дружили, потому старались вколотить псам, что не каждого человека надо рвать, а только того, на кого хозяин укажет. А у нас очередной придурок с деньгами покупает такое мощнейшее оружие — на манер гранатомета, пожалуй — и при этом еще и не доволен, что его гранатомет сам по себе не стреляет когда вздумается. Ему даже в голову не приходит, что в случае такой неуправляемости — он сам первая мишень. Потому как именно он рядом всегда. К слову владельцы и их семьи как раз чаще всего страдают. Недалеко ходить — виденная нами старуха по краю ходит — ротвейлер вообще мужская порода, то есть признает над собой только еще более брутального самца, чем он сам. А уж ротвейлер — брутальный до чертиков. Значит, бабку обязательно накажет как—нибудь.

Бурш задумчиво смотрит туда, куда пес уволок свою «хозяйку» и продолжает грустно: «К тому же многих собак надо выгуливать, как следует — чтоб устали, а не до кустиков и обратно. Тот же ротвейлер — ком мышц, мышцы работать должны. Иначе собака дуреет, мощь ее распирает. И с алабаями та же история — пять часов в день выгуливать надо и с кавказцами, даже с мелкими стаффордширами и бультерьерами… Да впрочем ладно, что я тут лекции читаю. Нашим—то мамзелям гиподинамия не угрожает».

Мамзели действительно носятся вокруг нас как заведенные.

Настает время расставания — Буршу на дежурство, а мне домой надо. Выспаться.

Думал, что вот теперь будет не до компьютера, так режим дня восстановится. А черта лысого со свиристелками. Еще и ночь вышла какая—то дерганная, спал кусками, с утра словно из меня всю ночь веревки вили. И вроде бы ничего такого особенного, банальное дежурство, вполне все рутинно, то одно, то другое. Но встал как с левой ноги и вообще…

Глава 4. Выезд.

Надежда Николаевна уже отужинать изволила, чай пьет. Сообщает последние новости: грибы у меня получились полиэтиленовые, ни вкуса, ни запаха, а вот мясо удачно. Притащила две бутылки какого—то навороченного вина — премировали ее за качественную работу, предлагает завтра устроить пирушку, если день пройдет хорошо, к слову Лихо Одноглазое приносил тут квартплату — мыша задавленного.

— Наверное, тоже к завтрашней пирушке пристроиться хочет?

— Возможно. А почему вы его не кормили сегодня?

Я удивляюсь. Отлично помню, что кормил.

— А с чего вы решили, что скотина некормлена?

— Мявкал требовательно, все ноги собой истер и полную миску умял, когда насыпала.

— Удивляюсь, куда в него влезает. Кормил я его, проглота. Лихо! Морда твоя несытая, явись!

Куда там, явится оно. Оно уже дрыхнет. Без задних ног. Да и передних тоже.

Впрочем, коты, они — загадочные твари.

Слыхал, что некий кот сожрал четыре кило шашлыка. Его взвесили — вес получился ровно четыре кило. Так все и остались в недоумении — куда делся кот, если именно он сожрал шашлык. Но против нашего Лиха — тот кот так, новичок зеленый.

Идея устроить пирушку мне определенно нравится.