Мы - калеки. Мы - короли

— Надеюсь, Вы знаете, куда оно завело индюка. Я не кричу на каждом углу, о том, что произошло, но если кто-то из людей, кому я могу доверять, спрашивает, я отвечаю на этот вопрос. Для меня главное, чтобы Виктор не узнал об этом, особенно сейчас, когда его состояние стабилизировалось.

— Случилось что-то не очень приятное? Я, конечно, понимаю, что Вашей жены нет в живых, в этом не может быть ничего приятного, я просто думала о другом.

— Я убил её. Виктор был ещё грудным ребёнком. Я схлопотал свой первый инфаркт после этого. В состоянии аффекта я затеял ссору, всё вышло случайно. Виктор пробыл целый год в приюте. После того как в заключении у меня случился второй инфаркт, меня амнистировали. Мне повезло в том, что я смог вернуть сына из детского дома. Мои старые знакомые с кафедры иностранных языков, на которой я работал, помогли, но уважение и доверие я растерял.

— Простите, Клебенс, что начала весь это разговор. Я не знала, правда, — соврала детектив.

— Я верю Вам, Беатрис, — пожилой лингвист улыбнулся и похлопал её по плечу, после чего ушёл в каюту.

Александрос была готова поверить в сказанное Штейманом. Разве мог такой миловидный пожилой человек создавать впечатление хладнокровного убийцы? По долгу службы Беатрис встречала маньяков и садистов, которые имели самую разную миловидную наружность, но в глазах любого из них виделся затаившийся перед прыжком зверь. У Клебенса она такого не заметила.

Спустя несколько дней Дарен Брауз, как и обещал, устроил Александрос ещё один экскурсионный обзор. Ладья проплывала мимо ещё одних руин. Они отличались от виденных ранее в корень. Здесь, впервые за долгое время в пути, Беатрис не наблюдала на берегу никакой растительности. Сплошь каменистый берег, покрытый тёмно-фиолетовыми породами, отливающими на солнце оранжевыми отблесками. Далеко за линией берега через дымку тумана и легких облаков являл себя проплывающим путникам успокоившийся вулкан. Детектив догадалась, что увиденный ей пейзаж на берегу не что иное, как результат его прошлой активности.

— Эта цивилизация пала жертвой деятельности смертоносной горы? — обратилась Александрос к следопыту.

— Да, но я бы немного по-другому выразился. Судя по остаткам письменных каменных табличек, обнаруженных неподалеку, на нетронутой лавой земле, племя похоронило себя пот тоннами извергающейся магмы добровольно.

— Самоубийственный культ?

— Можно и так выразиться. Этому немногочисленному народу дали название — мантиемантов. Они верили в то, что наша планета — живая, а магма, наполняющая её недра — это кровь мира.

— Интересная вера, — согласилась Беатрис. — Но только кто придумывает им эти названия? Народам я имею в виду. Мантиеманты, ренвы, веммеры, энкайцы…

— Археологи и историки, кто же ещё? Это не пустые слова, так же как человеческие имена. Любое название отсылает к какому либо явлению, божеству или чему-то подобному. Просто, когда ты слышишь их, ты не всегда знаешь перевод, и поэтому они могут показаться тебе смешными или даже нелепыми. Вот, например моё имя Дарен, переводится с старолонливудского, как «толкователь». Как тебе?

— Ну, ты следовал зову имени, можно сказать, — Беатрис была впечатлена. — А моё имя?

— Паладин.

— С какого языка?

— Какая разница? Могу привести ещё несколько примеров. Например, Курт — в переводе с древнеигнисского обозначает «оборотень», Идэн — «райский сад», Эйрин — «зима», Клебенс — «владелец», большинство имён имеет скрытый смысл, — констатировал гид.

— Ну, капитану нашему очень даже подходит его имя, а вот насчёт некоторых усомнилась бы. Члены королевской династии имеют пафосные имена. В итоге у власти «зима», а это время года не у многих ассоциируется с чем-то приятным. Возможно, если бы на престоле оказался её младший брат, мы бы зажили, как в раю.

— Это просто имена, детектив. Когда родители дают их нам, они хотят что-то приписать нашей судьбе, но вершим её мы всё равно сами.

Беатрис не могла не согласиться. Про себя горделиво подумав: «Паладин — святой рыцарь, неплохо. Нужно не посрамить надежды родителей».

Детектив подошла к борту ладьи и проводила взглядом удаляющиеся земли мантиемантов.

Солнце светило настолько ясное, а вода сверху была кристально чистой. Для Кар-Мин это редкость. Большую часть времени Александрос утопала взглядом в полных поднятого со дна илом пучинах, а сегодня всё не так.

«Что это? — Беатрис отстранилась от борта, а затем снова прильнула к нему и попыталась разглядеть то, что она увидела в воде. — Человек?»

— Дарен, иди сюда, — когда следопыт подошёл, детектив показала пальцем в сторону удаляющегося светлого пятнышка под водой. — Мне показалось, что мимо под водой проплыл человек!

— Маловероятно. Скорее всего, какой-то речной обитатель. Или ты так заскучала, что тебе русалки мерещатся? — следопыт засмеялся.

— Вон, он возвращается, смотри!

Бледно — бежевые движущиеся очертания неизведанного существа под водой приближались к ладье, это было правдой. Детектив и следопыт побежали в сторону кормы, чтобы попытаться лучше рассмотреть диковинный вид.