Мы - калеки. Мы - короли

В конце концов, торг остановился на двух кандидатах. Женщине в вуали, купившей сиамских близнецов, и страшном толстом богатее, облизывавшем губы при виде Виктора. Лингвист догадывался, что тот присматривает его не в качестве переводчика. Даже если дама в вуали страшна как морской дьявол и собирается приобрести Штеймана для тех же целей, это было бы, куда лучшим исходом, чем попасть в лапы к жирдяю.

Даже подумать страшно, какая судьба могла ждать его в доме этого господина. Но, судьба была благосклонна, и толстяк сдался, когда женщина предложила целых четыре сотни кренов. Курт улыбался, очевидно, он не рассчитывал на такой успех при продаже лингвиста.

— Продано счастливой обладательнице! — Хан Чол ударил в гонг.

— Ну, вот и всё, прощай, лингвист. Я передам твоему отцу привет от сынишки, — Курт подмигнул и, забрав деньги у лакеев женщины, удалился вместе со своими головорезами.

Эти же ребята проводили Виктора к повозке. Судя по всему, дама в вуали потратила остатки сбережений, и ловить ей на торгах было больше нечего.

Лингвиста и девочек сиамских близнецов посадили в крытую повозку, запряжённую лошадьми. Сама новоявленная хозяйка села в другую карету. После того, как Штейман услышал звук запирающегося засова и команду кучера, повозка тронулась с места.

Девочки сиамские близняшки имели три ноги на двоих, одна из которых была явно недоразвитой. Из области таза отходили два отдельных туловища, которые выглядели полноценными, как и всё остальное выше пояса. Девочкам на вид было около десяти лет, они были черноволосыми, бледнолицыми, подстриженными под каре. Одетые в чёрное платье с белыми рукавами сёстры смотрели в пол и молчали.

Виктор пытался вступить с ними в диалог на разных языках, но безуспешно. То ли они не понимали ни одного из них, то ли находились в шоке от событий вечера. А может, просто не желали ничего отвечать.

Путь оказался неблизким.

Судя по прекратившейся тряске, экипаж выехал на более-менее сносную дорогу, поэтому за свою пятую точку пока можно было не беспокоиться. Пока что. Для чего его приобрели, Виктору предстояло только узнать.

«Рабство», — разве мог лингвист когда-нибудь предположить, что окажется в нём? Разумеется, байки, ходящие в Порту Огненного Моря, могли натолкнуть на разные мысли, касаемо экспедиции за океан. Но отец всегда говорил, что россказни пьяных моряков всегда следует делить надвое.

Интересно, как он теперь будет без сына? Неужели и вправду отправится с Куртом на поиски племени, способного расшифровать таинственные письмена?

«Есть те, кто существует в космосе автономно, а есть и такие, что жаждут поглотить других, чтобы выжить. Бойтесь этих планет. Они странствуют по Вселенной, находят и поедают своих жертв, как настоящие хищники. Четырёх предвестников посылают они для исполнения своих целей: раздор, мор, голод и смерть», — таков был фрагмент, который удалось перевести, используя манускрипт с транслитерацией, которым обладал капитан пиратов.

Хищные планеты. Что бы это могло значить? Разве может планета быть живой, питаться, а уж тем более поглощать другие миры? Почему это всё так интересует Курта? Может, он боится, что на Землю и в самом деле надвигается угроза планетарного масштаба? Тогда не так уж и важно, где оказаться в момент всеобщего конца. Главное, чтобы он был быстрым. Многие проблемы отпадут сами собой: наркотическая зависимость, рабство, всё это покажется мелочью по сравнению с всеобщим вымиранием человечества.

А может, не стоит трактовать перевод буквально? Что если за этим всем сокрыты какие-то метафоры и читать следует между строк?

Жизнь покажет.

Но сначала, она покажет, что ожидает лингвиста в ближайшем будущем. Так, судя по остановившейся повозке, можно было смело делать вывод о том, что они прибыли в свой новый дом.

Кучер отворил засовы. Первыми Виктор предоставил возможность покинуть экипаж сёстрам, затем вышел сам. Уже стемнело, лишь огни в окнах двухэтажного каменного дома и подсветка дорожки, ведущей к крыльцу, освещали путь.

Забора не было, здание окружали банановые, финиковые и кокосовые пальмы, фиговые деревья, заросли папоротника. Как и везде на этом недобром побережье, здесь слышался отдалённый крик приматов, а также стрекотание насекомых, отличающееся от того, что наполняло звуками ночи континента Камня.

— Шагайте внутрь, на улице становится небезопасно, — сказал кучер, судя по всему, он надеялся на знание Виктором местного диалекта.

В прихожей сиамских близнецов и лингвиста встречала полная женщина, как выяснилось позже, местный управдом. Желтозубая, в засаленном переднике, с короткой стрижкой, она не была красавицей, но располагала к себе своей приветливостью и бархатистым голосом, который разливался, а потом накрывал комнату куполом.

— Меня зовут Джемма. Я управительница хозяйством и всеми работниками этого поместья. Сегодня я покажу вам ваши спальные места, расскажу о ваших правах и обязанностях.