Мы, кто катит этот мир

– Ну что, птенцы мои, готовы отправиться к звездам? – в голосе тренера слышалась печаль дополненная нотками самой настоящей зависти. – Вот и отлично, даю обратный отсчет: пять, четыре, три…

Слова руководителя полета растворились в рокоте, что затмил собой все прочее. Гул нарастал. Вместе с ним нарастала вибрация, мгновение и ракету уже по-настоящему трясло. Это оно, свершилось! Там, внизу, подобно дракону из детской сказки, сопла выпустили мощные струи пламени. Огненные языки лизнули бетон, растеклись по нему, испаряя лужи, что остались от недавнего дождя.

Отрыв. Его вдавило в кресло. Тело налилось свинцом, о том, чтобы пошевелиться не было и речи. Даже мысли, которым, казалось, не было дела до земного тяготения, отяжелели, медленно поползли они, упрямо зашевелились, принялись перешептываться, обмениваясь странными до глупости вопросами: «Зачем нужен пилот, если он даже пошевелиться не в состоянии?»

Сильный толчок разбавил унылое однообразие. «Думаю, какая-то ступень отошла», – то ли сказал, то ли подумал он. В глазах потемнело, умственный туман, частичка то ли воображаемой, то ли реальной дымки, что не уместилась внутри черепной коробки, пробралась в глазные яблоки, мешая видеть, не давая понимать. На мгновение реальность всего происходящего растворилась в бескрайнем море сомнений. Да, он действительно сдал в последнее время…

Вибрация прекратилась, сразу стало легко и на удивление спокойно. В редеющем тумане проявилась уютная домашняя обстановка. Удобное кресло, подмигивающий разными цветами телевизор, диван, приоткрытая дверь, сквозь щель в которой просачивается такой привычный звук – звон посуды.

– Нет! Это все из-за немыслимых перегрузок! – мысленно закричал он и с огромным трудом заставил себя открыть глаза.

Домашний уют остался лишь в воображении, благо спокойствие никуда не делось. Не было тряски, исчезла вибрация, перегрузки и те ушли в небытие. Он снова чувствовал свое тело, что не могло не успокаивать, да и общее состояние вписывалось в слегка размытое определение «норма»…

«Что-то неправильно! Что-то не так, – растерянно пробормотал он, вздрогнул и огляделся. Увидел себя, сидевшего… над креслом, удобно облокотившись на… воздух. – Нет, все так, как и должно быть!»

Мимо него, неспешно и величаво, просто каравелла на легких волнах, проплыла женская фигура. Нет, это не сон, не спал он, то другое состояние, своего рода замедленное восприятие действительности, приправленное легкой полудремой.

Вот полудрема отступила. Женская фигура, плывущая по воздуху, приблизилась. Он встрепенулся. На мгновение показалось, что это не какая-то условная женщина, что это она, что здесь она, рядом, передумала, решилась, и…

Глаза закрылись и снова открылись. Взгляд сфокусировался на проплывающем мимо теле. Отметили на редкость удачный покрой комбинезона, туго натянутая ткань выгодно подчеркивала безукоризненную фигуру. Отличная одежда, удобная, практичная…

Мгновение, почти незаметное движение рукой, фигура перевернулась, глаза встретились с его глазами. Почти сформировавшийся крик: «Ты?!» растворился в дремотной тишине космического корабля.

– Вышли на круговую орбиту, пока отдыхаем. У меня вот утренний заплыв, – командир лучезарно улыбнулась, подмигнула. – Слушай, а почему ты такой мрачный? Сон плохой приснился, или увидел не ту, кого бы хотел увидеть? Если так, то извини!

Блондинка быстро отвернулся. Солнце, луч которого умудрился средь бесконечности пространства нащупать иллюминатор и просочиться внутрь корабля, блеснуло на кристальной слезинке. Вспыхнуло и тут-таки погасло. Капитан снова взмахнула рукой, сильно, будто действительно плыла в бассейне, взмахнула еще раз и скрылась в соседнем отсеке.

– Говорит Земля! – прозвучало из динамика. – Подготовительные работы закончены, траектория полета рассчитана. На пятом витке будут запущены маршевые двигатели и… – металлический голос стал глуше. – Ребята, у вас остается совсем немного времени, чтобы проститься с родной планетой. Впереди у вас неизвестность. Помните, ваш полет это достижение цивилизации, но не только, это своего рода личная драма, драма каждого из вас. Через несколько минут мы организуем каждому индивидуальный сеанс связи. У вас будет возможность переговорить с родными и близкими… проститься. Спасибо вам и счастливого пути!..

На небольшом экране было лицо. Ее лицо. Печальное, бесконечно печальное. Большие грустные глаза, чуточку опущенные уголки губ. Она молчала. Просто молчала, внимательно смотрела на него, будто старалась запомнить на века. Не двигалась, казалось, не дышала. Могло показаться, что это просто фотография, статичная картинка, вызванная сбоем связи, но нет, маятник настенных механических часов за ее спиной размеренно двигался, отсчитывал секунды. За время безмолвного разговора минутная стрелка переместилась на три деления, за ней чуть заметно следовала и часовая. Минутная приблизилась к отметке «двенадцать», задрожала. С ней задрожало и изображение, подмигнуло яркой вспышкой и погасло, сменилось абстрактным рисунком, яркими полосами средь общей бесконечности.