Мы – Легион. Мы – Боб

В какой-то момент я заметил, что комната, в которой мы тренировались, полностью изолирована. В ней не было ни двери, ни вентиляционных труб, да и стекло в окне выглядело весьма толстым, а его рама – очень прочной. Они боятся меня? Или «бродяг»? Еще один пункт в списке вопросов, которые требуют рассмотрения.

4

Боб, 15 июля 2133 г.

Я резко пришел в себя.

– Доктор Лэндерс, это мне уже сильно надоело.

– Извините, Боб, но правила требуют после занятий переводить репликантов в режим ожидания. Когда вы взаимодействуете со мной, вам кажется, что вы действуете с обычной человеческой скоростью, но если оставить вас наедине со своими мыслями, то вы поймете, что время для вас движется гораздо медленнее. Восемь часов могут стать для вас вечностью. У меня были репликанты, у которых еще вечером все было хорошо, а утром внезапно начинался психоз.

– Более того, за последние сутки мы потеряли одного из ваших соперников, – добавил он, глядя в пол. – Репликантка зациклилась, и вернуть ее в норму не удалось. Мы восстановили ее из резервной копии, но она снова сломалась в той же точке. Так что теперь вас четверо.

Я вздохнул и с легким удовлетворением отметил, что вздох похож на настоящий. Было очевидно, что, когда я включен, мне стараются дать как можно больше заданий и не оставляют времени на размышления. Вероятно, это – попытка защитить меня от безумия. Я со стыдом понял, что новость о другом репликанте скорее обрадовала меня, чем опечалила. Одним конкурентом меньше.

И да, я был благодарен доктору Лэндерсу за честность, но рано или поздно мне придется разбираться с экзистенциальным кризисом. И мне все еще нужно было время, чтобы оплакать родных.

– Жаль, что так вышло, – ответил я. – Но, полагаю, что со всеми нами обращаются одинаково, так что выключение проблему не решает. Может, вместо этого дадите мне интеллектуальные занятия? Как насчет самоподготовки? Может, дадите мне доступ к тому, во что превратился интернет? Мне бы хотелось увидеть, что я пропустил за последние сто с лишним… [117] Я не спрашивал!..

лет.

– А! Ну, интернета уже нет – по крайней мере, в нашей стране. Он слишком анархичный, его слишком сложно контролировать. Кроме того, в нем слишком много искушений, он подталкивает к неправильным мыслям и грехопадению. Однако у нас есть сетевые библиотеки, и по крайней мере часть исторических событий в них освещена относительно точно. Я постараюсь подключить вас к лучшим из них.

– А генеалогические архивы у вас есть? Возможно, кто-то из моих родных еще жив. Мне бы очень хотелось…

– Боб, наши правила этого не одобряют. В любом случае в ВЕРЕ информация по умолчанию не является доступной. Извините.

В ту минуту я порадовался тому, что у меня нет лица. Это – последний удар, отрезавший меня от человечества. Не только все мои ближайшие родственники умерли, но я к тому же не смогу разыскать их потомков. Теперь я был действительно по-настоящему одинок.

Затем сработал проклятый контроль над эндокринной системой, и моя хандра сменилась легкой грустью. Ого. Если я когда-нибудь получу контроль над своим железом и программами, то в первую очередь избавлюсь от этой штуки. Для горевания нужно горе, а у меня его отнимали.

Мне не нравилось быть чей-то собственностью. Прямо сейчас ничего сделать с этим я не мог, но если ситуация изменится, кое-какая корректировка неизбежна. А пока что я буду держать язык за зубами, буду слушать и учиться. Я стану славным, послушным роботом. Главное – сделать так, чтобы они ни о чем не беспокоились. И не сойти с ума. И победить в соревновании.

Ничего сложного.

5

Боб, 18 июля 2133 г.

Вздох.

– Доброе утро, доктор Лэндерс. Вы ведь ушли совсем недавно, да?

– Доброе утро, Боб…

Ой. Обычно доктор Лэндерс таким тоном не говорил. Я поиграл с настройками своих искусственных органов чувств и обнаружил, что могу изучать голоса с помощью анализа Фурье практически в режиме реального времени. Судя по голосу, сейчас доктор был сильно напряжен.

В моем поле зрения появился второй человек. Доктор Лэндерс указал на него.

– Боб, это старший проповедник Трэвис. Он хочет узнать, каких успехов ты добился.

Я понял, что он пытается мне сказать. Этот человек может меня отключить. Нужно действовать очень осторожно. Придется также придавить в себе склонность хохмить, поскольку его внешность казалась идеальной мишенью для шуток. Он напомнил мне старое изречение: «Стереотип – это обоснованная оценка при первой встрече». И этот человек был типичным старомодным священником, который пугает грешников геенной огненной. Он был высокий и настолько худой, что скулы и зубы, казалось, выступали наружу. Он выглядел сердитым, даже когда улыбался.

– Доброе утро, проповедник Трэвис. Я в вашем распоряжении.

Ух ты, худшая в мире первая реплика.