Мы – люди флотские. Жизнь и приключения курсантов ВВМУРЭ. 3 факультет, выпуск 1970

Постепенно я приближался к дому. Наша семья – семья военно-морского офицера – до 1960-го года своего жилья не имела, часто переезжая с места на место: из Ленинграда на Дальний Восток, потом в Севастополь, в Одессу, где я родился, затем – в Баку, в Калининград, в Румынскую Констанцу, в Ленинград… Из-за переездов я учился в шести школах, иными словами – осваивался в шести коллективах. Когда нам с братом Олегом нельзя было сопровождать родителей, нас «подкидывали» в Ленинград, бабушке Марии Ивановне, в её коммуналку на шестом этаже старинного семиэтажного дома на углу Седьмой Красноармейской улицы и Измайловского проспекта.

Семья Филипповых. Баку. 1947 год

В этой коммуналке на шестнадцать (!) семей, с конца XIX века жила семья моего деда Алексея Васильевича Иванова (погиб во время блокады Ленинграда в 1943 году) и моей бабули Мани – Марии Ивановны Ивановой (Колесовой). Здесь родились их дети: моя мама Нина Алексеевна, дядя Пётр Алексеевич (был снайпером во время войны с финнами, а в Великую Отечественную воевал на Ленинградском фронте в ПВО), дядя Николай Алексеевич (краснофлотец-балтиец, младший командир, пропал без вести на острове Эзель в 1941 году), дядя Анатолий (в 15 лет погиб во время блокады Ленинграда). Я хорошо помнил – из своего раннего детства – бесконечно длинный коридор бабулиной коммуналки, ведущий к огромной кухне с четырьмя газовыми плитами (по одной конфорке на семью) и двумя раковинами для мытья рук и лица, ванную комнату с графиком помывки каждой семьи, гальюн на три «очка». В кухне на маленьких столиках стояли вонючие керосинки, поскольку газовых конфорок не хватало. На тёплых стенах кухни шевелились полчища тараканов. В четыре года добраться до гальюна или до кухни было настоящим приключением.

Чудесная советская 266-я школа

Позже – в конце 50-х годов прошлого века – я снова жил пару лет у бабули, обучаясь в шестом и полгода в седьмом классе школы № 266 на углу улицы Егорова и набережной Обводного канала. В это время отец служил в Румынской Народной Республике, в должности старшего советника главнокомандующего флотом Румынии. Мама была с отцом. И я тоже жил с родителями в приморском городе Констанце, два года, учась в четвёртом и пятом классах советской школы, пока Никита Сергеевич Хрущёв не вывел из побеждённой (тогда было принято говорить освобождённой

) Румынии нашу Армию. В Румынии были советские и румынские друзья-товарищи, спокойное и штормовое Чёрное море, птицы, дельфины, пещеры, рыбалки и охоты с отцом, иными словами – множество приключений, некоторые – весьма опасные.

Ленинградская школа № 266 была обычной советской школой с прекрасными учителями и удивительными кружками-секциями, где любой ученик мог найти занятие по душе. Кроме школьных кружков, можно было записаться в любую спортивную, либо ещё какую-нибудь районную или городскую секцию. Даже в Ленинградский Дом Пионеров. И всё совершенно бесплатно. В школе действовал отличный стрелковый кружок, где занимались многие мальчишки из нашего класса, даже некоторые девчонки. Стреляли в тире, в подвале школы. Сначала из пневматичек, а потом – освоив правила безопасности и получив навыки стрельбы – из мелкашек. Проводились соревнования на первенство школы, района, города.

Мы с товарищем-одноклассником Сергеем Колодяжным с удовольствием трудились в районном Доме Пионеров, в кружке «Юный жестянщик». Современным ребятам не понять нашего стремления сделать какую-либо полезную вещь своими руками, мы же с Серёгой радовались каждому кривоватому ковшику или кружке, рождающейся в наших руках. Шедеврами стали бидоны для молока, сделанные «высококачественно», как оценил мастер-жестянщик нашу работу. Бидон, который я отнёс в подарок бабуле, долгое время использовался по назначению, а самое главное – не протекал ни при каких обстоятельствах!

Мы – опять же с Серёгой – сначала записались в спортивную секцию классической гребли в гребном клубе, но, походив с месяц, «переписались» в яхт-клуб. Всю зиму с увлечением помогали готовить парусные яхты к спуску весной на воду, но дальнейшему развитию событий мне помешал очередной переезд в новую квартиру в Автово, и с клубом пришлось расстаться, а Серёга продолжил, ходил в плаванье на паруснике «Товарищ», «дослужился» до звания «яхтенного рулевого».