Мы не умираем, а рождаемся вновь!

Меня расстраивала непреодолимая пропасть между сознанием Кэтрин, ее пробужденным интеллектом и сверхсознательным состоянием, в котором она пребывала, входя в транс. Когда она находилась под гипнозом и ее подсознательное было активно, я мог вести с ней интереснейшие философские беседы. Однако же при пробуждении она теряла всякий интерес к философии и сопутствующим темам. Она жила каждодневными заботами и полностью забывала о том, что внутри нее живет гений.

Тем временем отец продолжал мучить ее, и причины становились все более очевидными.

«Ему предстоит выучить много уроков?» — начал я в вопросительной манере.

^„Да… так и есть.

Я спросил ее, знает ли она, что ему предстоит выучить.

^„Это знание скрыто от меня (Голос ее был бесстрастен и приглушен.) Мне открыто лишь то, что касается меня, что важно именно для меня. Каждый должен заниматься собой… заниматься своим ростом… полностью. Все уроки нужно учить сразу… по порядку. Только после этого мы сможем узнать, что необходимо другому. Что ему или ей не хватает для того, чтобы быть целостным.

Она говорила это тихим шепотом, от которого веяло любовью.

Когда Кэтрин заговорила снова, к ней вернулись детские интонации.

^„Меня тошнит от него. Он заставляет меня есть эту гадость, а я не хочу. Я ненавижу такую еду… латук, лук… Он заставляет меня есть это, зная, что меня вырвет. Но ему все равно!

Кэтрин начала давиться. Она пыталась заглотнуть воздуха. Я снова предложил ей посмотреть на эту сцену как бы со стороны, чтобы понять, почему он так себя ведет.

Потом она заговорила хриплым шепотом:

^„

Он должен заполнить пустоту внутри себя. Он ненавидит меня из-за того, что он со мной делает. Он ненавидит меня и себя.

Я уже почти забыл о том, что она подверглась сексуальному насилию в три года.

^„Он должен наказать меня… наверное, я что-то сделала, раз он так поступает.

Ей было всего три года, а отец был пьян. Однако это чувство вины жило в ней с тех самых пор.

Я стал объяснять ей очевидные вещи: «Ты была лишь ребенком. Освободи себя от этой вины. Ты ни в чем не виновата. Что может совершить трехлетний ребенок? Это не твоя вина, это вина твоего отца».

^„Должно быть, и меня он ненавидит. — Я знала его раньше, но мне недоступна эта информация сейчас. Я должна вернуться в то время.

И хотя уже прошло несколько часов, я тоже хотел вернуть ее в то время, когда у них были иные отношения.

Я дал ей подробную инструкцию: «Сейчас ты в глубоком трансе. Я начну обратный отсчет от трех к одному. Ты погрузишься в еще более глубокое состояние, почувствуешь себя в безопасности. Твой разум сможет вернуться в то время, когда возникла связь с отцом в твоей реальной жизни, назад к тому времени, которое оказало наисильнейшее влияние на случившееся между ним и тобой. Когда я скажу „один“, ты перенесешься в это время и вспомнишь, что происходило. Это важно для твоего лечения. Ты сможешь это! Три… два… один».

Повисла долгая пауза. Когда Кэтрин вновь заговорила, голос ее стал громким и хриплым.