Мы — плотники незримого собора

Итак, Эллен и Кракен не были невероятными. Она жила в самом что ни на есть Вероятном ЕСЛИ-мире. Она продолжала бы жить в нем, и ее казнили бы в пятницу вечером, если он это не пресечет. ЕСЛИ. ЕСЛИ. ЕСЛИ.

ЕСЛИ у него хватит духу. ЕСЛИ ему повезет. ЕСЛИ никто его не остановит. ЕСЛИ он до этого доживет. Завтрашний мир – это пчелиные соты вероятностей, которые ждут, когда их наполнят реальностью, определенными, осознанными действиями.

* * *

В тот вечер они с Эллен говорили о музыке и живописи. Он узнал о том, что она страстная поклонница Бетховена, Дебюсси, Шопена, Глиэра и некоего Мурдена, родившегося в 1987 году. Ее любимым чтением были произведения Диккенса, Чосера, Кристофера Морли…

Маккракена они даже не вспоминали, как, впрочем, и Кракена.

Все это время рядом с Темплом не было ни голоса, ни тела, а лишь тепло и пламя. Прикосновение ее еще не родившегося мира преобразило его жилище, подобно лучам солнца, льющимся сквозь высокие церковные окна и смывающим чистым светом всю грязь с мира образца 1955 года. Когда солнечные блики попадают на твое лицо и проникают в твою душу, а пальцы работают на машинке в унисон с кем-то по имени Эллис Абботт, рассказывающей о социологии и психологии, литературе, семантике и многих других важных вещах, то ты уже не одинок.

«Все мелочи должны быть прояснены, Стив. Если вы поверите в мой мир, такой, какой он есть, и в тот, каким он станет после того, как вы его измените, то вы должны знать всё. Я вовсе не надеялась, что вы всё узнаете и немедленно примете решение. Это противоречило бы всем известным законам логики. С вами я пошла на риск…»

В полночь они всё еще обменивались фонтанами информации о моде, религии и верованиях.

И даже о… любви.

«Как жаль, – писала Эллен, – что на любовь времени никогда не хватало. Столько лет кряду я была занята, переезжая из города в город, работая, воодушевляя отца. В то время я посвящала себя только ему. Как жаль. Если бы только хватало времени…»

– Будет время, – тихо ответил Стив. – Если то, что вы говорите о Вероятном будущем – здравая теория, тогда времени будет много, больше, чем достаточно. Я позабочусь об этом.

«А если… всё сорвется?»

Ему не хотелось об этом думать… совершенно не хотелось.

* * *

В комнате вдруг воцарилась тишина. Посреди этого безмолвия Стив слышал, как его сердце бьется у него в горле. Он не помнил, как он это написал. Просто он перебрал несколько раз пальцами и готово:

«Я бы… увидеть вас, Эллен. Хотя бы раз».

Молчание. Тягучее молчание. Он уже начал опасаться, что она никогда больше не заговорит. Но она ответила.

«Вы замечательный человек, Стив Темпл. Время не властно над эмоциями. Вот что. Эту машинку обволакивает слабое энергетическое поле. Сожмите пальцы, придвиньтесь поближе к машинке и сосредоточьтесь. Может быть, на мгновение… наши образы войдут в контакт. Прижмитесь к машинке, Стив…»

Стив моментально повиновался. В его серых и пустых глазах появилось нечто такое, чего раньше не было, – тепло. В ожидании чего-то его губы разомкнулись, обнажив зубы.

Что-то случилось с его легкими. У него сперло дыхание.

Она появилась.

Сперва лишь зыбкие расплывчатые очертания, которые становились все отчетливее. Она сидела напротив – в пяти веках от него. Ее волосы были подобны солнцу, а голубые глаза в озарении шевелюры печально смотрели на него. Ее розовые губы беззвучно разомкнулись и произнесли:

– Привет, Стив…

Вот и всё.

Затем ее образ растаял, а в комнате остался жар, словно его со всех сторон окружала расплавленная сталь. Они обменялись еще несколькими печатными сообщениями. Потом у него все поплыло перед глазами, и на эту ночь все было закончено. Она отключилась. Он сидел и смотрел в ту точку, где она возникла, и комната стала постепенно охлаждаться.

В ту ночь он видел сны до того, как уснул.

* * *

За всю свою жизнь он ни разу не позарился на чужое.

Он украл новенький блестящий парализующий пистолет в Оружейном магазине на Девятой-стрит. Ему понадобилось полдня, чтобы на такое решиться, пять минут на то, чтобы это провернуть, и остаток дня, чтобы успокоиться и забыть содеянное.

К этому времени наступил вечер вторника – и в пяти столетиях от него женщина сидела за своими «мемуарами»…

Они вели уже меньше легкомысленных разговоров об искусстве, но все больше о тяготах и лишениях, которые ожидали его в скором времени. То мимолетное видение, то яркое воплощение ее образа прошлой ночью убедило его. Она так цельна, хрупка и неподдельна в своей красе… ради нее он готов пожертвовать собой.

Несколькими точными нажатиями клавиш она передала ему чертежи прямо в руки. Завтра после полудня Дж. Х. Маккракен в своем офисе в Северном Лос-Анджелесе будет занят последними приготовлениями перед отлетом в Вашингтон. Он не должен выйти живым из офиса. Его сын – тоже. Нужно убить их обоих.

– Вы всё поняли, Стив?

– Да. Пистолет у меня.

– Может, что-то неясно?