Мы под запретом

Обратный путь до отеля проходит в умиротворенной тишине. Саша следит за дорогой, не выпуская при этом мою ладонь из своей, и постоянно целует пальчики, от чего внизу живота все сильнее распаляется жар и тугая пружина вожделения затягивается до критически опасного состояния. Я вновь, словно наивная школьница, грезящая самым шикарным парнем в школе, смотрю на своего мужчину и задыхаюсь от безудержного ликования. Поднимаю вверх ладонь, разглядываю колечко на безымянном пальце левой руки и млею от осознания того, что моя жизнь стала чуточку ярче и загадочнее.

Мы специально надели кольца на левую руку, как это здесь принято, решив, что наша тайна останется секретом для родных и близких. Я все же оказалась не готовой к открытому бунту и не желаю пока оповещать о своем счастье всем и каждому, а тем более не уверена, что мама и Игорь будут довольны моим поступком. Не хочу конфликтов и нравоучений. Я трусиха? Наверное. Но Саша понял и поддержал эту мою маленькую просьбу.

— Малыш… — Обхватив ладонями мое лицо, он пристально смотрит на меня, и в этом шоколадном взгляде столько тепла и доверия, что на мои глаза наворачиваются непрошеные слезы. — Будет так, как ты хочешь. — Легкий поцелуй в губы прогоняет все сомнения. — Не обещаю, что надолго, но первое время — точно. А там разберемся.

— Хорошо, — заикаясь и глотая сентиментальные слезы, благодарю его за понимание, и мы выходим из автомобиля.

А в гостиничном номере нас ожидает приятный сюрприз от администрации: на маленьком столике в центре комнаты в ведерке со льдом стоит запотевшая бутылка шампанского, а в хрустальной вазочке, стоящей рядом, — горка ароматной клубники. Моментально хватаю одну из ярких ягод и надкусываю ее, жмурясь от удовольствия ощущая, как на языке сладким сиропом взрывается сочная мякоть. Спешно отправляю в рот оставшийся кусочек и тянусь за следующей ягодой.

— Эй! — посмеиваясь, окликает меня Саша, откупоривая бутылку и разливая по тонким бокалам искрящийся пенный напиток. — У меня на них немного другие планы, — загадочно шепчет он, протягивая мне бокал.

— М-м-м-м! — выдыхаю я.

Легкий звон хрусталя сопровождает поздравления, что мы с ним произносим в унисон, и, пригубив шипучую жидкость, мой муж отставляет бокал. Тянется за моим, который я, в свою очередь, осушаю до дна, практически залпом. Я только сейчас поняла, насколько сильно мои нервы были взвинчены, и плещущийся сейчас во мне небольшой объем пьянящей жидкости, словно волшебный эликсир, растворяет все напряжение.

Расслабленно откидываюсь на спинку удобного кресла и с замиранием сердца наблюдаю за тем, как мой Мистер Шоколадка, поставив хрупкую посудину на столик, приближается ко мне походкой хищного зверя. Мягкая поступь, многообещающий оскал и взгляд, в котором я готова растворяться без остатка: темный бархат шоколада затягивает, обещая незабываемый восторг. А по моему телу уже проносятся волны возбуждения, сводя сладким спазмом низ живота, подгибая пальчики на ногах от растекающегося по венам предвкушения.

— Иди ко мне, мое грушевое наваждение, — манит меня его чарующий баритон, и лишь легкая хрипотца выдает его нетерпение.

Он упирается ладонями в подлокотники, нависая надо мной, захватывая в плен мощью своего тела, а я млею и растекаюсь лужицей лишь от того, что он находиться рядом. Тянусь к нему, словно беспомощная лиана к стволу надежного дерева, обвиваю руками его крепкую шею и подставляю губы, безмолвно требуя ласк.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​Глава 24

*Кира*

— Белка, — сквозь полудрему слышу нежный шепот, а следом ощущаю дорожку дразнящих поцелуев от чувственной ямочки за ушком по шее и ниже. — Просыпайся, соня. — Его жаркое дыхание опаляет ставший таким чувствительным сосок, я выгибаюсь навстречу его губам, и легкий стон разносится по спальне.

— М-м-м-м, — мурлычу счастливой кошкой, запуска пальцами в его взъерошенные за ночь волосы на затылке. — Я не смогу больше, — хнычу, а в голове пошлыми слайдами всплывают воспоминания всего того непотребства, что мы творили прошедшей ночью.

— Сможешь, — усмехается мой мучитель и продолжает сладкую пытку, переключаясь на вторую грудь и прикусывая сосок, чуть оттягивает его вверх, тут же лаская языком, и из моего пересохшего горла вырываются болезненно-томные всхлипы.

— Я еще не воплотил в жизнь обещанное тебе наказание, — строго заявляет мой муж и резко переворачивает меня на живот, чтобы спустя мгновение обжечь назидательным шлепком мою ни в чем не повинную попку.

— Ай, — вскрикиваю я, прикрывая пострадавшую ягодицу ладонями. Мне не столько больно, сколько неожиданно и немного обидно. — Так нечестно! — недовольно соплю, пытаясь перевернуться, но кто бы мне дал. — За подарок не наказывают, — продолжаю выговаривать несправедливому карателю.