Мы проиграли!

Наконец, вступают в полной мере и гитары, тихо журчащие, льющиеся в уши так же, как льется тонкая струйка воды, пущенная на край раковины, чтобы не мешала спать. Вот ключевой момент альбома, так думаю я сейчас, потому что нет ничего для меня более завораживающего (точнее и не скажешь) в настоящий момент, на сегодняшний день – СЕЙЧАС, то есть СЕЙЧАС, чем мотив (трижды и громогласно – «Ха!») отсутствия.

I’m not hereThis isn’t happeningI’m not here…

и чуть дальше:

The moment’s already passedYeah it’s gone

And I’m not hereThis isn’t happening

«Вышел, весь вышел, не знаю, когда и придет» («Отсутствие»).

А как он воет в конце, Том Йорк, когда музыка теряет всякую гармонию, срываясь в хаос струнных – аааааааааааааааааааааааа. (Кто-то из соседей обернулся на меня).

Treefingers

no lyrics – instrumental songnone – instrumental song

Один умник пишет, что «Kid A» – неудача, причем сокрушительная. Вернетесь ли вы к нему спустя полгода, захотите ли его услышать когда-нибудь еще? Для вящей убедительности альбом сравнивается с «Meddle» (Pink Floyd), который я люблю много больше, чем какие-нибудь «Animals» или «Wish You Were Here», или, трижды сплюнув, «the Wall» и «Dark Side».

Впрочем, да: к моменту «Treefingers» ветви «Meddle» и «Kid A» начинают переплетаться тесно – до полного цитирования. В какой-то момент кажется: сейчас два мыльных пузыря, вальяжно парящих в воздухе, коснутся друг друга своими маслянисто переливающимися сферами – и лопнут с тихим пшиком, которым не напугать и комара.

Представим же себе электричку, время полдника, небе в окнах розовеет, солнце уменьшается в размерах, мимо проносятся холмы с пожухлой, серой после зимы травой, с покосившимися деревянными домами, с убогими коммагами, с напрочь отсутствующими жителями (вот что всегда меня поражало в этом заоконном пейзаже), лишь изредка проедет мимо грязный трактор, тарахтение которого не различить из-за мерного стука колес, или пробежит собака, беззвучно лающая летящему мимо составу.

Шесть лет прошло, я снова Kid A.

Optimistic

Названием этой песни Тому Йорку не удастся нас обмануть. Ничего оптимистического – the big fish eat the little ones, а где-то на 1:40 скачанный мной из сети трек в подтверждение тезиса начинает шипеть, пятнадцать секунд ничего не разобрать. Музыка, вслед за «Отсутствием», простите, «How To Disappear Completely», совершенная. Но в «How To Disappear Completely» даже название звучит идеально, чего об «Optimistic» сказать нельзя – социальная направленность текста выставляет трек за двери той прекрасной комнаты, в которой мы оказались.

Впрочем, все обман. Как сказал Иосиф Бродский, цитирую неточно, по-английски даже банальные русские народные пословицы и поговорки звучат изысканно и свежо. (Бродский ли?).

In Limbo

Полное, безоговорочное текстовое оправдание предыдущей бессвязности. Оправдание уверенное. Не стыдное для сжатия до формата. txt объяснение в любви. Кто скажет лучше?

I’m on your sideNowhere to hideTrap doors that openI spiral downYou’re living in a fantasy…In this beautiful world.

«Уже умерший человек», каким представился Том Йорк еще в «OK computer», способен любить. Экзистенс, капающий гитарными переливами (кто сильнее открыл кран?). Но теперь ты уж точно фантазия, пока еще живущая в этом прекрасном мире. Да ты и был ей с самого своего начала.

Idioteque

Привет, состоявшиеся и уверенные в себе, не потерявшие силы продолжать радоваться, улыбаться миру, который, конечно, ловушка, учитывая неминуемое «скольжение в могилу». Жизнь – всего лишь Сёрф, в котором предопределено и быстрое движение по волнам, и брызги счастья, и загорелые тела любимых женщин на берегу, и легкие коктейли, и тяжелые закуски, как предопределено последнее падение. Кое-где на планете, по крайней мере, поступают мудро, отправляя тело в финальный путь по воде, но не закапывая его в землю. Нет ничего страшнее горки мерзлой земли над человеком, которого больше не стало. Не стало совсем.

Who’s in a bunker?Women and children first

В очередь, сукины дети, выйдем все.

Morning Bell

Версия намного более удачная, нежели более поздняя, появившаяся на альбоме «Amnesiac». Тихая, связная, спокойная молитва. Боги уже лет сто как погибли, равно как и все свидетели их низвержения, но мы по-прежнему смотрим в небеса как в зеркало. Так, Господи? Речь все так же свята, особенно в своем бормотании.