Мы вернемся домой

— Они действовали правильно, это проклятый русский народ неправильный, — злобно выплюнул старик. — Нормальный народ бы все понял и полностью, во всем подчинился, и частично бы выжил, став слугами победителей. Но не эти твари! Потому мы и стремимся вывести их, как выводят тараканов. Они не испугались, они обозлились, видишь ли!

— Все значительно хуже, — добавил сухощавый. — Мы пытались перевоспитать русских, сделать их нормальными людьми. Вкладывали в это огромные средства, прикладывали невероятные усилия, разрабатывали сложнейшие психологические операции. Не вышло! Наши идеи воспринимают едва ли пятнадцать процентов из них, а остальные упираются, как тупые ослы, отказываясь принимать внутреннюю свободу и быть только за себя, считая главным свои желания, а не какие-то там этику и мораль. Русские не принимают ничего из того, что нам удалось навязать остальному миру! Вспомните, как как они упирались и отказывались от толерантности к гомосексуализму, скотоложеству и педофилии. А уж их поганый юмор… — он брезгливо скривился. — Они осмеивают все, что остальной мир принимает, как святую истину. И пусть даже к власти в России приходят воспитанные нами либералы, остальные их презирают и ненавидят. И, мало того, высмеивают так, что ни одну идею после такого осмеяния всерьез воспринимать уже не способны. Нам надоело пускать деньги на ветер! Аналитики четко заявили, что пока русский народ существует и имеет хоть какое-то влияние в мире, нам наших целей не достичь.

— Я с этим не согласен, и не раз это говорил, — покачал головой самый молодой. — В русских сегментах социальных сетей начали брать верх те, кто разделяет идеи свободы, нам все же удалось расколоть русских на отдельные страты. И если бы не пришествие этих, — он поднял глаза к потолку, — мы постепенно справились бы и без войны. Впрочем, все эти старые споры больше не имеют ни малейшего значения. Мы проиграли. Причем самое страшное не то, что у нас не осталось армий и военных производство.

— А что же тогда страшно? — скептически поинтересовался сухощавый.

Самый молодой и бородатый как-то одинаково усмехнулись и переглянулись, затем последний произнес:

— У нас забрали все возможности влиять на мнение толпы, управлять ею. Раньше мы через соцсети и новостные порталы делали своевременные информационные вбросы, а затем, играя мнением плебса с помощью ботов и прикормленных троллей, добивались своих целей. Мы могли легко доказать хоть то, что дважды два равно пяти, хоть то, что люди ходят на ушах. И затравить имеющих другое мнение. Мы очень долго к этому шли, в это было вложено невероятное количество средств и труда. Мы даже президенту США без особых проблем заткнули рот, когда это понадобилось. И вдруг эти невероятные возможности в один прекрасный день попросту исчезли…

— Поясни! — хрипло каркнул старик.

— Все наши дата-центры внезапно перестали работать, — тяжело вздохнул самый молодой, вспомнив свой шок, когда об этом стало известно. — При вскрытии корпусов серверов внутри обнаружилась сплошная труха, ни одного рабочего компонента. При этом все социальные сети и сайты, расположенные на этих серверах ранее, продолжают работать и доступ к ним есть. Мало того, они теперь работают на несколько порядков быстрее, похоже, размещены на суперкомпьютерах непредставимой мощности. Вот только опубликовать хоть что-нибудь, что не нравится имперцам, невозможно в принципе ни на одном ресурсе — при любой попытке появляется красная табличка с предупреждением, что данная информация не соответствует истине. И больше ничего не происходит, пост не публикуется. Комментарии еще позволяют размещать, но в очень вежливой форме. То есть, имперцы каким-то неизвестным нам образом сняли информацию с наших серверов, после чего последние уничтожили. Отныне они контролируют всю информационную сферу нашей планеты. От телевидения до социальных сетей. В наших руках остались только бумажные средства массовой информации.

— И что? — пристально посмотрел на него старик. — Когда не было этого вашего интернета, мы прекрасно справлялись с манипулированием общественным мнением при помощи прессы. Справимся и сейчас.

— Да? — насмешливо ухмыльнулся бородатый. — Вот только имперцы за публикацию лжи начали прибивать журналистов за языки к дверям их собственных квартир. Десяти примеров оказалось достаточно, чтобы все остальные их коллеги напрочь отказались с нами сотрудничать. Собственные шкуры им, как и любому нормальному человеку, дороже любых денег.

— Имперцы слишком решительны… — помрачнел старик. — Слишком легко убивают и ссылают. Не похоже это на русских. Они же обычно добренькие, на чем мы их не раз подлавливали. А это какие-то совсем другие русские. Но бороться все равно придется, нам с ними в одном мире не жить. Особенно эта их бесплатность…