Мышь, которая зарычала

— Что такое? — спросил голос.

— Это доктор Кокнитц. Я хочу попросить кого-нибудь принести мне пару бутербродов.

— Доктор Кокнитц? — взволнованно повторил голос. — Я работник охраны. А где вы находитесь?

— У себя в лаборатории. Кто вы, я не понял?

— Я из группы охраны здания во время воздушной тревоги. Вы знаете, что объявлена воздушная тревога?

— А что, уже началась война? Почему же мне никто не сказал? Меня должны были поставить в известность!

Голос добродушно рассмеялся.

— Нет, это всего лишь учебная тревога, но все-таки вы не должны покидать здания самостоятельно. Подождите, пока за вами кто-нибудь придет, чтобы отвести вас в убежище.

— Но я не могу уйти в убежище. У меня тут есть кое-что, требующее присмотра.

— О, вы имеете в виду вашу канарейку? Не беспокойтесь, мы о ней позаботимся.

— Нет, это вовсе не канарейка. Это нечто совсем иное. Я не могу отойти от этого, а мне хочется есть.

— Оставайтесь в лаборатории, — сказал охранник. — Скоро должны появиться работники столовой, и я кого-нибудь пришлю. Только никуда не уходите.

— Обещаю всему городу Нью-Йорку, что не двинусь с места, — торжественно пообещал доктор.

Между тем Талли и его армия подошли к университету. Они увидели такое же мертвое здание, как и все дома в этом могильном городе.

Талли очень нервничал. С каждой минутой его уверенность в том, что удастся захватить приз, который поставит на колени Соединенные Штаты Америки, ослабевала. Если бы им удалось поймать доктора Кокнитца и доставить его на борт брига, прежде чем Нью-Йорк подвергнется атомной бомбардировке, тогда победа была бы за ними. Но если они не успеют сделать этого до нападения, то все погибнут и приключение закончится ничем.

Странно, но Талли не боялся смерти. Его беспокоило лишь то, что он не выполнит своего долга перед Глорианой, его герцогиней. Он пытался убедить себя, что им движут чувства патриотизма и любви к своей стране, но в глубине души Талли чувствовал, что это нечто большее. Глориана с ее золотыми волосами, милой улыбкой, нежным голосом — вот что взывало к его рыцарской чести.

Все двери, ворота и окна университета были крепко заперты. Талли решил прорываться через главный вход административного блока.

— Уилл, — сказал он лейтенанту, — спили вон то дерево, сделай из него таран и ломай двери главного входа.

Дело оказалось непростым. Прежде надо было сломать железную ограду, и, когда по ней стали колошматить булавами, эхо от ударов металла о металл разнеслось по тихим улицам и вспугнуло стаю голубей. Воины Фенвика тоже были заметно взволнованы. Только Уилл оставался совершенно спокоен. Он был уверен, что население города эвакуировано после известия о начале войны с Великим Фенвиком.

Ограду сломали, дерево срубили и очистили от веток. Таран был готов к действию. Уилл, хорошо знакомый с подобной работой, обернул один конец тарана кольчугой, для укрепления. Восемь лучников подняли бревно и начали бить им по двери главного входа. Грохот от ударов тарана походил на звук гигантского барабана. Дверь дрожала, скрипела и не поддавалась, но в конце концов ее сопротивление было сломлено благодаря тактике шестнадцатого века. Армия Великого Фенвика ввалилась в вестибюль, совершенно пустой, тихий и без малейших признаков противника в засаде.

— Дьявольщина! — воскликнул Уилл. — По мне, лучше бы они выскочили из-за угла и начали драку. Нам предстоит непосильная работа: найти врага по запаху в этом огромном здании. Если бы нам удалось выиграть хотя бы одно сражение! Тогда они официально признают капитуляцию, и нам будет что пожевать!

— Мы ближе к победе, чем ты думаешь, — возразил Талли, изучая большое табло с указателем помещений, — но у нас очень мало времени. Ага, вот оно: доктор Кокнитц, комната 201. Второй этаж. Оставь людей здесь и снаружи, а мы с тобой идем на второй этаж. Если появится противник — взять его в плен или убить.

Талли, вынув меч, через две ступеньки взлетел по лестнице на второй этаж. Уилл следовал за ним. Одним ударом ноги дверь в комнату 201 была открыта.

Посреди лаборатории окруженный колбочками, ретортами, трубочками и конденсаторами стоял доктор Кокнитц и, близоруко моргая, смотрел на двух странных мужчин.

— Вы принесли мне бутерброды? — спросил он.

10

История войн знала не много людей, подобных доктору Кокнитцу, которых было бы так трудно убедить в том, что они являются военнопленными. Во-первых, он ожидал увидеть сэндвич, а вместо этого ему показали меч. Во-вторых, он представлял себе воздушную тревогу двадцатого века в уютном убежище с кофе и булочками. Но перед ним стояли воины в доспехах и плащах с двуглавым орлом, и от них исходила реальная угроза. Доктор Кокнитц, как и все жители Соединенных Штатов, не мог себе представить, что страна подвергнется нападению Великого Фенвика.

— А где же сэндвичи? — снова спросил доктор Кокнитц, глядя на Талли с таким изумлением, будто бы тот возник из-под пола и может исчезнуть таким же образом в любую минуту.

Талли снова терпеливо объяснил, что не может быть и речи ни о каких сэндвичах и что доктор — военнопленный.