На берегах Горыни и Случи

Во дворе стоял мужчина, освещённый бледной луной. Правую руку он держал в кармане. Куляга подошёл к нему и молча схватил его за руку. В ней оказался револьвер. Пихур был рядом.

В этот момент из открытой двери одновременно грянули два выстрела. Куляга и Пихур, сражённые, повалились в снег. Вся трагедия свершилась в считанные секунды. Я нажал на спусковой крючок автомата, но последовал лишь один выстрел — автомат отказал. Нервно дёргаю затвор, опять осечка. Тем временем из дома выскочили двое мужчин, схватили автоматы убитых и скрылись.

Косматые облака закрыли луну, стало темно и жутко…

Когда подошла группа и оцепила дом, то в нём, кроме хозяина и его семьи, никого не оказалось. Хозяин рассказал, что неизвестные люди, вооружённые винтовками, потребовали накормить их. Хозяйка сварила картошку, те поели и уже собирались уходить. «Но тут появились у дома вы».

Мы раздобыли несколько пар коней, сани, положили тела товарищей и помчались в обратный путь. В лесу около Рудни-Бобровской похоронили боевых друзей со всеми партизанскими почестями.

Вскоре руководство отряда направило на Максимиляновские хутора вторую группу. В неё включили Колю Бондарчука и Лёню Ильчука. Печальную весть принесли они. Мать Лени— Надежду Трофимовну — после пыток гитлеровцы расстреляли. Отца, который скрылся от преследователей, Лёня не разыскал.

Однажды разведчики доложили командованию отряда, что им стало известно о действиях какой-то партизанской группы, с которой, однако, не удалось установить связь. Местные жители рассказывали о засаде на мосту, около села Топча, на которую нарвались полицейские. В бою было ранено несколько предателей, партизаны забрали их оружие.

В декабре 1942 года группа численностью в пятнадцать человек прошла по селу Невиркову. На территории немецких складов с зерном и другим продовольствием партизаны без шума сняли охрану во главе с её начальником, изъяли девять стволов оружия, боеприпасы, гранаты. Затем народные мстители появились в Клецком лесничестве, Межиричского района. Лесничий оказался агентом гестапо. Накрыв на стол, он послал гонца в район. Под вечер отряд карателей окружил лесничество. Положение партизан казалось безвыходным. Однако они смело вступили в неравный бой и вышли победителями. Около десятка фашистов были убиты и ранены.

…У дороги Балашовка-Козярник, на лесной опушке, разведчики сделали привал, накормили лошадей и подкрепились сами. От крестьянина, приехавшего в лес за дровами, узнали, что прошлой ночью на Антолинском хуторе отдыхали неизвестные вооружённые люди.

— Сколько их? Знаешь?

— Четырнадцать.

В этой разведке с нами был любимец отряда, незабываемый Николай Иванович Кузнецов. Несмотря на то, что Кузнецову было запрещено проводить побочные операции, он всё же выделил несколько человек и послал их в обход, а сам, вместе с Михаилом Шевчуком и мной, направился к хутору. На подступах к нему нас окликнули:

— Стой! Кто идёт? — у сарая стоял человек.

Он трижды свистнул. Из дома выбежали вооружённые люди и залегли. Неожиданная встреча могла трагически кончиться. Но Кузнецов проявил железную выдержку.

— Вы нас не бойтесь. Скажите, кто вы? — спросил он.

— А вы кто такие? — ответил вопросом тот, который стоял у сарая.

— Мы — партизаны! — признался Кузнецов.

После минутного замешательства парень, занявший оборону впереди других, выпалил:

— И мы — партизаны! — Значит, свои?

— Вроде свои!

Оказалось, что бывшие воины Красной Армии бежали из фашистского плена и организовались в боевую группу под руководством Василия Георгиевича Быкова. Они провели ряд операций против гитлеровцев.

Тут же Василий Быков рассказал, что недавно на Максимиляновке их захватили врасплох неизвестные. Приняв их за карателей, быковцы убили двоих, захватили их автоматы и скрылись.

Вот когда открылась тайна трагической гибели Куляги и Пихура…

В ЛУЦКЕ

Вокруг зеленела трава, на деревьях набухали почки. Лёгкий утренний туман синеющими и прозрачными клочьями таял над лесом.

В чум к Марфе Ильиничне зашёл ординарец командира отряда.

— Вас, Марфа Ильинична, просит к себе Дмитрий Николаевич.

— Что могло случиться? — встревожилась женщина… Сыновья — Ростислав и Владимир — позавчера ушли на задание… Учащённо забилось материнское сердце… Накинув на плечи платок, она направилась к Медведеву.

Дмитрий Николаевич, заметив на лице Марфы Ильиничны печать насторожённости, сказал:

— Мне передавали, что вы нездоровы. Простудились?

— Уже прошло, — улыбнулась Марфа Ильинична.

— Как работается вам? Успеваете стряпать?

— Справляюсь.

Дмитрий Николаевич подошёл ближе. В глазах женщины он прочёл нескрываемое любопытство и поспешил успокоить.

— Сыновья ваши вернутся завтра. Всё благополучно, не беспокойтесь за них.

— Спасибо за добрые слова.