На боевом курсе

Я послал шифровку командования, в которой сообщал, что полк базируется на заболоченной местности, и высказал просьбу о перелете на другой аэродром. В томительном ожидании прошли вечер, ночь. Но никаких указаний не поступило.

А на следующий день самые худшие опасения оправдались. Пошел дождь, потеплело. Самолеты осели в растаявший грунт. Наконец наступил приказ о немедленном перебазировании. Но было уже поздно.

Утром на стоянке собрался руководящий состав полка. Настроение у всех никудышнее. "Илы", как подстреленные птицы, уткнулись в землю: шасси ушло в рыхлый грунт. Некоторые машины осели в болото по самые крылья, и казалось, только благодаря им удерживаются на поверхности.

- Влипли... - покачал головой начальник штаба полка Чередник.

- Как мухи на липучке, - добавил кто-то из командиров эскадрилий.

Пришлось одернуть:

- Думайте лучше, как будем выбираться отсюда. К чему пустые разговоры?

Один за другим командиры высказывали свои соображения. Я одинаково внимательно выслушивал и короткие реплики, и долгие объяснения. Один только старший инженер полка А.Г. Перепелица молчал.

- Ваше решение? - спросил тогда его сам.

И старший инженер полка предложил следующее:

- Надо разобрать и перевезти самолеты в разобранном виде. Отстыкуем крылья, снимем винты и погрузим их на одну автомашину. А другой машиной вытащим облегченный самолет из трясины, возьмем на буксир и транспортируем на новый аэродром. На каждый самолет потребуется по две автомашины.

Наступила долгая пауза.

- А что, - прервал ее начальник штаба, - предложение толковое.

Подумав, взвешивая все "за" и "против", я спросил у старшего инженера:

- Вы уверены в успехе?

- Уверен! - твердо ответил Перепелица.

- Добро! Приступайте!

Самолеты быстро разобрали. Вскоре колонна с самолетами двинулась в путь и через полтора часа была на новом аэродроме, благо он был недалеко. Техники немедленно приступили к сборке самолетов. Летчики помогали как могли. И старший инженер полка информировал меня о ходе сборки каждый час.

До конца дня закончить сборку не успели. Трудились всю ночь. К утру все завершили и провели облет "илов". Полк был готов к боевой работе.

Началась последняя военная весна. Приближение победы чувствовалось по всему. А нам вновь надо было перебазироваться, чтобы не отстать от наземных войск и оказывать им непрерывную поддержку с воздуха.

Осмотр нового аэродрома Штубендорф командир дивизии поручил нам, командирам полков. Соседним, как в авиации принято говорить - братским полком, командовал мой бывший заместитель майор М.В. Сухих. Мы взяли с ним По-2 и полетели в указанный район. Быстро нашли ровную площадку, предназначенную для аэродрома. Рядом - населенные пункты для размещения. Это было уже на немецкой земле. Произвели посадку. На аэродроме тишина. Вокруг ни души. Какое-то время посидели в кабине. Возможность того, что на аэродроме могли оказаться диверсанты, не исключалась. Нет, все вроде бы спокойно. Выключили мотор, вышли из самолета.

"Вот и добрались до тебя, чертова Германия..." - подумал я и предложил:

- Ну что, Михаил Васильевич, в честь такого события...

Мы вынули из кобур пистолеты и дали троекратный салют.

Аэродром оказался вполне подходящий. На следующий день мы перелетели сюда, и боевые действия продолжались. Но темп наступления наземных войск был настолько высок, что вскоре нам пришлось перелететь на аэродром Олау, это недалеко от Бреслау ( ныне Вроцлав). Боевая работа с этого аэродрома характеризовалась большим напряжением. Дело в том, что Бреслау был окружен и остался в тылу наших войск. Окруженная группировка противника оказывала ожесточенное сопротивление. Все экипажи, летая на поддержку наступающих, на обратном пути по приказу командующего Красовского обязаны были заходить на Бреслау и, расходуя остатки боеприпасов, действовать по окруженному врагу.

Погода не благоприятствовала полетам. Особенно плохой была видимость, и молодые летчики нередко отрывались от группы. Горящий и дымящийся Бреслау был хорошим ориентиром, так что все, кто временно отставал, обязаны были садиться на аэродром Олау. Нам приказали заправлять всех залетавших горючим, снаряжать боеприпасами. Нагрузка на личный состав полка, и особенно на батальон аэродромного обслуживания, резко возросла. Но в интересах дела мы энергично выполняли эту работу.