На боевом курсе

- Успеете еще, какие ваши годы. Сейчас надо еще здесь поработать, использовать тот опыт, который приобрели в этих краях. Словом читайте, - и Родион Яковлевич протянул мне бумагу. Это был приказ министра обороны о моем назначении заместителем командующего авиацией военного округа по противовоздушной обороне.

Мне ничего не оставалось, как ответить:

- Есть!

Произошло это в марте 1955 года. Я помню, тут же возвратился на Камчатку и приступил к передаче авиагруппы новому командиру В.В. Рыбалко. Виталия Викторовича я хорошо знал по совместной работе - он заменил Вагина и командовал истребительной частью. И вот сейчас он принимает у меня командование авиагруппой. Молодой, знающий дело, грамотный командир, он быстро вошел в курс дела, сработался с помощниками и потом успешно командовал группой.

А для того, чтобы представить масштабы новой моей работы, понять, на каких просторах дислоцировалась авиация округа, надо окинуть взглядом огромный участок государственной границы. В наши обширные владения входили Сахалин, Чукотка, Камчатка и даже Курильские острова.

Сразу же следует отметить, что, в отличие от предыдущих участков службы на Дальнем Востоке, где мне во многом приходилось начинать почти с нуля, новая служба имела хорошую организацию, высокую обеспеченность летно-техническим составом, техникой. Здесь главными вопросами, требовавшими моего вмешательства, а в ведении у меня, кроме авиации оказались воинские подразделения, вооруженные радиолокационными средствами обнаружения, стали вопросы взаимодействия частей между собой, с различными наземными, морскими службами. И, конечно же, заботы о непрерывном повышении уровня боевой подготовки подчиненных истребительных авиачастей и командных пунктов. Продолжал летать и сам - во всех погодных условиях - без скидок на так называемый "генеральский минимум". В этом был смысл моей службы, службы нелегкой, солдатской судьбы, без которой уже не представлял своей жизни.

Расскажу один случай.

Недалеко от южной оконечности Сахалина есть небольшой островок с этаким интригующим названием - Монерон. Базировались тогда на нем всего две рыболовецкие бригады, да и то, только летом, но забот и хлопот мне и моей службе этот малюсенький кусочек нашей земли приносил много. Дело в том, что самолеты с сопредельной стороны демонстративно не желали обходить Монерон, а летали прямо через него. Для человека несведущего - вроде бы пустяк, упоминать о котором и не следовало бы. Фактически же нарушение границы.

Не раз посылали мы в район Монерона дежурные истребители. Те барражировали вокруг острова, на время отпугивая чужих, но сколько же можно?..

Полетел как-то я в паре с ведомым посмотреть на этот злосчастный островок. Прилетели, сделали кружок, и вдруг слышу по радио взволнованный голос дежурного КП:

- "Небосвод". На вас пикирует пара!..

У меня мгновенно мысль: "Неужели придется драться?" А руки и ноги уже автоматически кладут самолет в боевой разворот и...

Я действительно увидел пару самолетов, обозначивших атаку не то на нас, не то на остров. Очевидно уловив готовность нашей пары принять бой - а ведомый четко повторил за мной мой маневр, - пара чужих отвернула и скрылась в морской дымке.

Пришлось докладывать командующему об этом инциденте и выслушать строгое внушение.

- Товарищ Пстыго, - категорически заявил генерал Подольский, вам за береговую черту Сахалина не ходить! Вы не рядовой летчик!..

Что тут скажешь? " Разве заместитель командующего самый плохой летчик?.." - подумал я, но перечить начальству не стал.

... Если Чукотка запомнилась мне длинной ночью, пургой и морозами, Камчатка - циклонами, то от Сахалина и Курильских островов в памяти остались туманы, которые нередко были помехой в нашей работе.

Ну вот такой пример. Однажды прилетаю на МиГ-17 в полк, которым командовал подполковник А.У. Константинов (ныне маршал авиации). Предупрежденный по линии КП, встретил он меня на аэродроме и только успел отдать рапорт, как по громкой связи объявили: " С моря идет туман",

При полном штиле туман, как мягкий серый полог, беззвучно, но настойчиво и неотвратимо приближался к берегу - краю аэродрома. Вскоре он накрыл весь аэродром и его окрестности, повиснув на высоте метров двадцати, и, похоже, остановился, упершись в горы. Он не опускался до земли - из-под его полога было хорошо видно море, но не уходил - повис.

Мы приехали в штаб и только начали беседу с Константиновым, как нарочно на КП поступает сообщение, что меня вызывает Подольский.

- Товарищ генерал, разрешите сообщить, что из-за тумана ваш вылет задерживается, - предложил Константинов.

- Нет, командующий знает, куда я улетел, и, если вызывает срочно, значит, есть нужда, - решил я, но Константинов, как начальник авиагарнизона, долго еще противился моему вылету.