На далеких рубежах

Ответственным дежурным на КП был в эту ночь начштаба дивизии полковник Вознесенский, солидный не только по рангу, но и по внешнему виду человек. Высокий, широкоплечий, полный. На носу — очки в золотой оправе. В штабе, где Поддубный впервые встретился и познакомился с полковником Вознесенским, тот произвел на него впечатление делового и строгого офицера, перед которым с опаской вытягивались подчиненные. Говорил он кратко, как бы стреляя словами, и в каждом его движении чувствовалась уверенность и твердость воли. Теперь же, сидя за столом боевого управления, начштаба нервно похрустывал суставами пальцев, неуверенно пробегая взглядом по вертикальным планшетам.

Ответственный дежурный заметно волновался, словно предчувствуя что-то недоброе. Он то снимал очки и протирал стекла, то шел в курилку, но, не докурив папиросу, возвращался назад. Снова без нужды протирал стекла, бросал отрывистые взгляды на планшеты, на доску характеристики воздушных целей, еще пустую, перед которой наготове стоял солдат, вооружившись наушниками и держа в руке мелок.

Иногда, словно очнувшись, полковник напускал на себя кажущуюся невозмутимость: небрежно откидывался на спинку кресла, брал в руки газету. Но шли минуты, нервы опять сдавали, он оглядывался вокруг, беспокойно ерзал на месте, то и дело проводя рукой по своему коротко подстриженному серебристому бобрику.

Все это не могло не привлечь внимания командира полка, и он подошел к начальнику штаба. Тот оказался не из разговорчивых. Поддубному пришлось приложить немало усилий и даже прибегнуть к дипломатической изобретательности, чтобы вызвать полковника на откровенность. Наконец после получасового разговора с длинными паузами начштаба как бы уронил:

— Не везет мне на дежурстве.

— Были нарушения границы и не удалось перехватить? — сочувственно спросил Поддубный, ухватившись за неосторожно оброненную собеседником фразу.

— Были.

— А в чем причина? Ведь и мне придется здесь дежурить ответственным…

— Разные причины. Вы разве не знаете всей этой сложной механики перехвата? — уклонился от прямого ответа начштаба. И после долгой и многозначительной паузы продолжал, как бы размышляя вслух: — Американцы не настолько наивны, чтобы начать против нас войну. Ведь они знают, что мы сотрем их в порошок своими ракетами. И если мы достигли Луны, если наши ракеты попадают в Тихом океане точно в назначенную заранее точку, то даже глупцу понятно, что ракеты упадут и на Нью-Йорк, и на Вашингтон… Куда пошлем, туда и попадут.

Полковник замолчал, так и не ответив на вопрос, почему ему не везло на дежурстве.

— Я тоже не склонен думать, что американцы глупы, — попытался Поддубный поддержать разговор. — Но это смотря по тому, о каких именно американцах идет речь. Кроме дураков есть еще шальные головы — с этим нельзя не считаться. Если эта шальная голова принадлежит, скажем, фермеру, то это полбеды, а если генералу?

Начштаба явно уклонялся от начатого разговора. А Поддубного так и подмывало спросить: «Выходит, значит, что мы напрасно коротаем ночи в подземелье, а летчики и ракетчики — на аэродромах и стартовых площадках? Так, что ли?» Но, подумав, решил, что полковник обязательно уловил бы нотки иронии, и вместо этого сказал:

— Современность представляется мне в таком виде: два лагеря застыли, как дуэлянты, наведя друг на друга оружие и пристально следя за каждым движением противника. И тут уж зевать не приходится.

— Вероятно, историки, когда будут описывать худшие времена «холодной войны», так и напишут, — согласился начштаба.

— А теперь представьте такую картину: что произойдет, если одному из дуэлянтов померещится вдруг, что его противник занес руку? Может прогреметь выстрел, даже если просто от испуга дрогнет рука и невольно нажмет на спусковой крючок. Вот вам и война.

Они помолчали.

— А ведь мерещилось, — продолжал Поддубный. — Был случай, когда американские радары приняли летящих гусей за наши самолеты? Был. А так называемые «летающие блюдца»? А изображения на экранах локаторов Луны, столь испугавшие американцев? Они — очевидно, вы тоже читали об этом — привели уже к бою свои ракеты и бомбардировщики. К счастью, в тот момент вышла из строя связь со штабом, а не то на обоих полушариях клубились бы уже зловещие грибовидные тучи…

У Поддубного едва не сорвалось с языка: вот о чем следует помнить, сидя за столом боевого управления КП. Но полковник и без этого сообразил, куда гнет его собеседник, и спросил с плохо скрытым раздражением:

— Вы, часом, не с политработы пришли в полк?