На дальних мирах

Они ушли к животным, а я постарался сосредоточиться на ремонте. Через несколько часов работы мои пальцы стали дрожать от усталости, и я решил отложить ремонт до следующего дня.

В ту ночь я спал плохо. Из вольеров доносились стоны муравьедов, визг, шипение, блеяние и фырканье других животных. Наконец около четырех утра я провалился в глубокий сон. Проснулся я оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Открыв глаза, я увидел бледные лица Холдрета и Дэвидсона.

— Вставай, Гас!

— Какого черта!..

Но меня уже тащили в рубку. Там я мгновенно пришел в себя.

Все провода, ведущие к пульту управления, опять лежали на полу!

— Необходимо охранять рубку,— сказал я.— Один из нас должен постоянно бодрствовать. Кроме того, всех животных следует немедленно удалить из звездолета.

— Что? — негодующе воскликнул Холдрет.

— Он прав,— согласился со мной Дэвидсон.

Весь день я чинил пульт, а к вечеру первым заступил на вахту, с трудом подавляя желание вздремнуть. Когда Холдрет вошел в рубку, чтобы сменить меня, он ахнул и указал на пульт. Провода вновь валялись на полу...

Ночью мы все остались в рубке. Я чинил этот проклятый пульт. Но к утру оказалось, что все труды пропали даром. Никто не заметил, как это произошло.

Я вылез из звездолета и уселся на большой камень. Одна из собакообразных подошла ко мне и потерлась мордой о колено. Я почесал ее за ухом.

На одиннадцатый день животные перестали интересоваться нами. Они бродили по равнине, подбирая комочки белого тестообразного вещества, каждую ночь падавшего с неба. Мы назвали его манной небесной. Провизия кончилась. Мы заметно похудели. Я уже давно не подходил к пульту управления.

К вечеру Дэвидсон набрал ведерко манны, и мы устроили пир.

— Надо сказать,— заметил Холдрет,— звездолет мне порядком надоел. Хорошо бы вернуться к нормальной жизни.

— Пошли спать,— предложил я.— Утром мы еще раз попробуем выбраться отсюда. Надеюсь, нам это удастся.— Моим словам явно не хватало былой уверенности.

Утром я встал пораньше с твердым намерением починить пульт. Войдя в рубку, я взглянул на обзорный экран и замер. Потом вернулся в каюту и разбудил Холдрета и Дэвидсона.

— Посмотрите в иллюминатор,— попросил я.

Они кинулись смотреть.

— Похоже на мой дом,— пробормотал Холдрет.— Мой дом на Земле!

Мы вышли из звездолета. Вокруг собрались животные. Большой жираф подошел поближе и печально покачал головой. Дом стоял посреди зеленой лужайки, чистенький, сверкающий свежей краской. Ночью чьими-то заботами его поставили около звездолета, чтобы мы могли в нем жить.

— Совсем как мой дом,— изумленно повторял Холдрет.

— Естественно,— буркнул я.— Они воссоздали его по твоей памяти.

— О ком ты говоришь? — спросили в один голос Холдрет и Дэвидсон.

— Неужели вы до сих пор не сообразили, в чем дело? — Я облизал пересохшие губы, поняв, что остаток жизни нам придется провести на этой планете.— Неужели не ясно, что означает этот дом? Это наша клетка. Нас, звероловов, здешний разум умудрился загнать в свой космический зоопарк!

Я взглянул на безоблачное, теперь уже недостижимое небо, поднялся на веранду и тяжело опустился на стул. Я смирился и представил себе табличку на изгороди:

Земляне, звероловы.

Естественная среда обитания  —  Солнечная система

 Деловая хватка

© Перевод Л. Огульчанской

Когда они поняли, что миниатюрный корабль больше не сдвинуть с места, Коннелли обратил лицо к инопланетянину и широко улыбнулся, признавая свое поражение.

— Вы это хитро придумали, нидляне. Пожалуй, я еще не встречал столь искусной ловушки.

Он впился взглядом в экран, разглядывая унылую поверхность крошечной планеты, по которой разгуливал яростный ветер, потом снова посмотрел на нидлянина. Тот уютно устроился в хвосте маленькой ракеты. Он сидел чуть сгорбившись и прямо-таки сиял от самодовольства.

— Моим коллегам не по душе, когда земляне похищают начальника штаба,— проговорил нидлянин.— Они принимают меры.

Коннелли согласно кивнул.

— И весьма действенные меры. Я так спешил убраться с вами подальше от Нидлы, что не заметил западни. Должно быть, мы попали в гигантское силовое поле, которое втягивает каждый корабль, застигнутый врасплох. Я не ошибся? — Он подмигнул нидлянину.— Как вы думаете, Ломор?

— Я ничего не думаю,— ответил пленник, пожав плечами.— Я знаю лишь одно: вы насильно вырвали меня из дома и скоро я буду на свободе.

Енидлянин встал и, покачиваясь, пошел через салон к обзорному окну.

Корабль пропахал крутой склон горы; гироскопы здесь почему-то стабильно грешили на десять градусов, что затрудняло полет. Инопланетянин пристально всматривался в скудный пейзаж.

— Славно,— проговорил Коннелли.

— Очень славно,— самоуверенно повторил пленник.— Ваша небольшая шпионская вылазка, видно, не совсем удалась, а, Коннелли?

— Пожалуй,— коротко ответил землянин.— Ну, мы и влипли; надо же — застрять в половине светового года от Нидлы!