На дальних подступах

Стрела «Луги» выгрузила на пирс и голубой ЗИС-101 вместе с шофером Евгением Ивановым; на этой же машине мы с ним ездили, когда я был еще начальником тыла флота. Теперь-то я независим от того капитана флота и его автомобиля, смогу ездить куда мне надо и когда надо.

Пока «Луга» разгружалась, я с Дорофеевым осматривал город. Он состоял всего из девяти улиц — продольных, параллельных берегу, и поперечных. Только два или три здания каменные — лютеранская кирха при кладбище, двухэтажная школа над гаванью, гостиница с рестораном, вот, пожалуй, и все. Нас, естественно, интересовала крепость, недостроенная Петром. Мы осмотрели ее более внимательно. От крепости сохранился лишь звездообразный земляной вал, сглаженный временем, заросший травой. Рядом над водой возвышался другой вал, выдвинутый метров на двадцать в море. Нетрудно было догадаться о грандиозном замысле Петра: он начал строить мол, чтобы в самом глубоком месте перегородить пролив и соединить полуостров Пакри с островом Малый Рогге. Уверен, что только смерть помешала Петру осуществить это строительство.

Акватория порта небольшая. Когда из гавани ушла всякая мелочь, у пирса осталась одна «Луга». Но простора все равно не ощущалось — рядом с «Лугой» могло швартоваться еще одно судно водоизмещением 5–6 тысяч тонн. Да, пока базы для флота нет, это — не стоянка.

Мы осмотрели квартал за первой от порта улицей — все назначенные нам дома и все склады свободны, можно размещать людей.

Охтинский выбрал дома для штаба и штабной команды. Мы с Дорофеевым облюбовали для работы и жилья двухкомнатный домик.

Штаб установил радиосвязь с Кронштадтом. Начальник финансового отдела флота товарищ Спасов сообщил о переводе на мое имя через торгпредство СССР в Эстонии большой суммы эстонских крон.

Никогда в жизни не распоряжался большими суммами денег, да еще валютой, да к тому же без финансиста или кассира. Никаких финансистов или казначеев в штабе еще не было. Но людям на чужбине нужны деньги. Торгпред Петр Иванович Краснов подробно объяснил мне мое новое «финансовое положение»: все денежные дела буду решать сам через торгпреда; в государственном банке Эстонии открыт на мое имя счет на кроны в золоте. Деньги буду брать сам или выписывать чеки — на оплату стоимости воды, электричества, всяких коммунальных услуг, оказываемых нам эстонскими предпринимателями, на покупку овощей и тех продуктов, которые мы сможем приобрести на месте, а главное, на выплату жалованья военнослужащим и вольнонаемным, суточных по командировкам и мало ли еще на какие расходы. Сам плачу, сам отвечаю… Бери, словом, казначейский портфель да пистолет ТТ в карман и развози деньги по частям и кораблям, прибывающим ежедневно в Таллин и Палдиски.

Вначале я добросовестно совмещал столь странные для комбрига обязанности со все возрастающей работой по строительству и организационному развертыванию первых подразделений и учреждений будущей зарубежной базы. Потом догадался выделить на кораблях и батареях лиц, отвечающих за выплату денежного содержания краснофлотцам и командирам; и только месяц спустя, если не позже, приехал наконец из Кронштадта назначенный начальником финансовой части штаба товарищ Андриевский, которому я с удовольствием и страхом душевным сдавал деньги, счета и отчеты, обнаружив в итоге недостачу в триста пятьдесят крон. Удивительно, что не больше: платежей было много, и не на все при взаимоотношениях с иноземными торговцами и иными лицами удобно было брать счета; но командующий флотом В. Ф. Трибуц, ни слова не говоря, эту «недостачу» списал.

Вот так мы начинали важнейшее для флота дело, несомненно повлиявшее в конечном счете на ход очень близких и решающих для судьбы Балтики событий. Был конец тридцать девятого года, канун войны с Финляндией и всего полтора года до начала фашистского нашествия. Повторяю, мы не знали сроков, но мы ощущали, сколь они сжаты, и с особой остротой стали это чувствовать на чужбине, строя нашу будущую оборону в атмосфере страны, где пытался утвердиться фашизм. И кто знает, какова была бы судьба Ленинграда и всего этого направления, если бы флот не получил возможность выйти в устье Финского залива, а потом и на моонзундские рубежи и там принять на себя первый удар.

«Лугу» матросы разгружали быстро и хорошо. Из четырех доставленных батарей три для района Палдиски были выгружены здесь же. Четвертая осталась на борту транспорта — ее надо доставить на мыс Серош острова Даго (Хийумаа).