На дальних воздушных дорогах

В то время как начальник полярной станции на острове думал эти горькие думы, на южном горизонте появилась еле заметная полоса дыма.

— Ура-а! Судно на горизонте! — раздалось за спиной начальника станции. Обернувшись, Степанов увидел, что все обитатели острова Рудольфа (их было пятнадцать человек) спешат к берегу. Первым рядом со Степановым оказался пилот Георгий Орлов. Он сразу осознал нависшую опасность.

— Всех людей надо поставить на разгрузку, иначе не успеем!

Степанов кивнул головой.

Тотчас же были сформированы две бригады: одна из работников полярной станции во главе со Степановым, другая из летчиков под руководством Орлова.

— Так, ребята! Теперь быстро поесть, а как только прибудет корабль, начнем, — скомандовал Степанов. — Восемь часов работаем, потом едим — и отдыхать. И снова на разгрузку, пока не закончим. Для переноски грузов на склад времени у нас будет достаточно-предостаточно потом. Главное — успеть доставить груз на берег.

— Не лучше ли сделать трудовой день подлиннее? — спросил коренастый бортмеханик Павел Петенин. — А то перекусишь, ляжешь и только заснешь, как уже надо вставать.

— Неплохая идея. Боюсь только, что мы не сможем работать двенадцать часов подряд, — рассуждал Степанов.

После короткого спора решили все же принять предложение Петенина.

Когда мужчины вышли из столовой, корабль был уже хорошо виден. Через полчаса под звуки глухой сирены он бросил якорь неподалеку от берега.

Все население острова выстроилось на берегу. Ветер немного стих. Но беспокойные волны по-прежнему грызли прибрежный лед, бросая в лица ожидающим острые осколки и пену.

С корабля прибыл катер. Однако понадобилось еще минут десять, чтобы найти подходящее место для причаливания.

Всеобщее внимание привлек пожилой моряк с голландской бородкой — капитан «Русанова» Артур Бурке. Его знали во всех прибрежных районах Севера, от Шпицбергена и до мыса Барроу на Аляске. Он был одним из тех немногих капитанов, которые большую часть своей жизни провели в ледяных морях Арктики.

— Привет, рудольфцы! — пророкотал Бурке. — Как дела?

— Нормально, идут помаленьку, — ответил Степанов, протягивая гостю руку. — Я думаю, сразу же и начнем?

— Чем раньше, тем лучше, — Бурке сделал выразительный жест в сторону ледяного поля на горизонте. — Начнем с провианта. Уголь и бензин оставим на завтра.

Моряки сколотили временный причал и установили его в удобном для подхода месте. Бригада Орлова начала работу первой.

Тем временем буря стихла, но море все еще не успокоилось. Однако ждать было нельзя. Одна за другой прибывали к импровизированной пристани шлюпки, загруженные мешками с картофелем, ящиками и бочками. Бригада летчиков быстро вытаскивала груз на берег и складывала в груду.

Работа спорилась. Лишь около полуночи, когда бригада Степанова пришла сменить летчиков, люди почувствовали сильную усталость; плечи, руки, казалось, налились свинцом.

Когда бригада Орлова, хорошо отдохнув, через двенадцать часов снова появилась на берегу, обстановка заметно изменилась. Море на расстоянии нескольких десятков метров от берега походило на ледяной суп. Волнение снова усилилось. От временного причала уже ничего не осталось.

Члены бригады Степанова, по пояс в ледяной воде, вытаскивали на берег бочки с бензином. Когда появилась бригада летчиков, как раз подошла очередная шлюпка с грузом бочек. На границе льда люди выкатывали бочки прямо в воду, а оттуда при помощи багров и канатов полярники затем доставляли их на берет.

— Ну, летчики, хватит ли у вас сил? — спросил Степанов.

— Если хватило у вас, хватит и у нас, — ответил второй бортмеханик Чернышев и зашагал между льдинами ловить бочку, за ним остальные члены бригады.

— В связи с изменением обстановки придется сократить рабочее время, — сказал начальник полярной станции. — Уже за четыре часа можно основательно промокнуть.

— Действительно, больше, пожалуй, не стоит, — согласился Орлов, — иначе и простудиться недолго.

Через некоторое время произошла непредвиденная задержка: заглох мотор катера. Оставшись без дела, мы, промокшие до костей, сразу же начали замерзать. Не оставалось ничего другого, как собрать валявшиеся на берегу доски от ящиков и разжечь костер. Вскоре стало теплее, одежда немного подсохла.

Сверху, с ледника, послышался вдруг лай собак и тяжелый топот. Огромный белый медведь, преследуемый стаей собак, мчался прямо к костру. Зверь даже не обратил внимания на то, что на его пути люди. Спасаясь от собак, он в панике промчался прямо между летчиками и ринулся в воду.

Тем временем исправили мотор на катере, и он, пыхтя, направился к берегу.

— Ребята, знаете что! — озорно крикнул Орлов. — Давайте поймаем этого зверя! Догоним его на катере и набросим на него петлю. Ведь на воде он нам ничего сделать не сможет.

Началась своеобразная охота. Мы втроем — Орлов, Вертинский и я — сели на катер и помчались за белым медведем.