Читаем На дружеской ноге (сборник) полностью

А я вообще не согласна. Лучше сделаем так: пусть инвалид сидит с детьми, лицо забеременеет (у него, кажется, и так флюс начинается), а мы с пассажиром пойдем на заднем сиденье побеседуем.


ИНВАЛИД

Ну уж нет. Ни беременным быть, ни с детьми сидеть вы меня не заставите. Сделаем так: я буду сидеть со всеми удобствами, а пассажир с детьми и беременной женщиной на скорую руку оборудуют на заднем сиденье семейное общежитие.


ЛИЦО

А я-то куда денусь?


ИНВАЛИД

Не хочу никого обидеть, но на ваше лицо мне вообще плевать.

Плюет. Лицо утирается, но в этот момент встревает его пожилой возраст


ЛИЦО

Да вы тут совсем охренели. Чуть увидите человеческое лицо, классовую ненависть свою на него напускаете? Не дам лицо в обиду. А тебе, членистоногий, я вот что скажу: кто в автобус с протезом сунулся, тому от протеза и конец настанет. Так что делаем так: я у вас пойду за первое лицо, вы, дамочка, так и быть, за второе, а посторонних просим покинуть помещение.


ПАССАЖИР

Это я посторонний? Кому я тут посторонний? Видишь, написано: «Места для пассажиров». Место это – мое. И время – мое. И дети. К сожалению.


Грузно опускается на место. Все молчат, предчувствуя катарсис.

В автобусе гаснет свет.


СВЕТ

Все кончено, я гасну…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее