На двух планетах

Зальтнер, не выпуская марсиан, проворно отскочил назад. Но как только он вернулся за черту, ноша стала слишком тяжела для него, и ему пришлось не очень-то бережно опустить марсиан на пол.

Он еще не кончил извиняться, когда Ла воскликнула:

— Садитесь же скорее к столу! Йо расскажет нам к своем первом полете на Землю. Просим, просим!

Йо не мог устоять против общего натиска. И на Марсе старые моряки мастера рассказывать всякие были и небылицы. Он сел во главе стола. Зэ и Ла поместились у самой «черты» около немцев.

— Было мне тогда семнадцать лет, начал свой рассказ Йо.

— Марсианских лет, — тихо пояснила Ла.

— Я только что закончил техническое образование и представился капитану Аллю. Он на корабле «Ба», команда которого состояла из двадцати четырех марсиан, отправился на Землю. Он, собственно говоря, не хотел брать меня с собой, слишком уж я был молод; но так как в последнюю минуту кто-то из экипажа не явился, а других охотников не оказалось, меня все-таки взяли. Пять месяцев мы были в пути и маневрировали настолько удачно, что нам удалось приблизиться к Земле как раз над южным ее полюсом. Там, под нами, было лето, но вокруг полюса все было покрыто густыми облаками. Нам видна была только белая, сверкающая на солнце облачная поверхность, и там, где она исчезала в тени, красноватыми полосами мерцало южное сияние. Мы начали спускаться и, когда достаточно приблизились к Земле, уменьшили свой вес настолько, что могли плавать в земной атмосфере, подобно воздушному шару. Потом мы прошли сквозь облака и достигли Земли вполне благополучно, если не считать, что нам пришлось немного отклониться и спуститься в нескольких километрах от полюса. Как вы знаете, на южном полюсе совсем не так хорошо, как здесь. Огромный ледяной материк; на несколько тысяч километров тянется плоскогорье, как у нас здесь, по соседству, в этой стране… да как же она называется?

— Гренландия.

— Так! И вот нам предстояло доставить корабль к самому полюсу, потому что нужно было выгрузить тяжелое маховое колесо, привезенное нами для сооружения станции. Поэтому-то Алля так раздражало, что мы отклонились от полюса. Но та же помеха, которая заставила нас изменить направление спуска, препятствовала нам и теперь в достижении нашей цели. Этой помехой был ветер. Вы уже знаете, что в атмосфере Земли наш корабль мог действовать только, как воздушный шар. Мы могли делаться легче воздуха, но не в силах были бороться с его течениями. А что важнее всего, наши стеллитовые корабли вообще не приспособлены к большому давлению земной атмосферы и не выносят ее сопротивления в тех случаях, когда мы летим не по ветру. Стеллит очень крепок в холоде мирового пространства, но в тепле и влажности воздуха быстро утрачивает свою прочность. Кроме того, находясь внутри шара, мы герметически отделены от внешней, окружающей его среды и совершенно бессильны как либо действовать в ней. Техника нашего марсианского воздухоплавания по многим причинам не применима на Земле. Таким образом, вам не должно казаться удивительным, что мы, в земной атмосфере, до сих пор остерегались подвергать наши летательные аппараты тем неведомым опасностям, которые могли бы пресечь нам возможность вернуться. Однако нами уже сделаны довольно удачные опыты сооружения диабарических кораблей с отверстиями, и единственное, чего нам, собственно говоря, еще не удалось достигнуть, это — выработки достаточно прочного материала для такого типа аппаратов. Но и это затруднение скоро будет устранено, и тогда мы отправимся к вам…

— Итак, вернемся к рассказу. Так или иначе, мы должны были попасть на полюс. А так как надеяться было не на что, потому что погода не улучшалась, — т.е. хотя небо и было ясно, но с полюса шло сильное воздушное течение, — то Алль решил, не откладывая, сделать попытку добраться до полюса. У нас был большой запас каната, сплетенного из лиса. Мы протянули этот канат от корабля до самого полюса; с помощью якоря основательно прикрепили его там и начали притягивать корабль, работая подъемным воротом. Тяжесть корабля была уменьшена настолько, что он поднялся на высоту, на которой ему не угрожала опасность наткнуться на льдины. Волочить его мы не решались, — к этому наши стеллитовые шары не приспособлены.