На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах

Наконец, в конце июля 1945 года, как и было оговорено в Ялте, в Варшаве был создан новый коалиционный кабинет — Временное правительство национального единства, в состав которого вошли по шесть представителей от Польской рабочей партии («Польска партия работниче»), Польской партии социалистов («Польска партия социалистичне») и Польской крестьянской партии («Польска стронництво людове»), а также два представителя Польской демократической партии («Польска стронництво демократичне»). Главой нового правительства стал лидер польских социалистов Эдвард Осубка-Моравский, а посты двух вице-премьеров заняли лидер польских коммунистов Владислав Гомулка и глава «крестьянских демократов» Станислав Миколайчик. Кроме того, в состав руководства КРН в качестве двух вице-председателей были введены уже смертельно больной Винценты Витос и Станислав Грабский. Через пару дней новое польское правительство было признано всеми великими державами — США, Великобританией, Францией и Китаем, а СССР лишь подтвердил свое прежнее решение, озвученное еще в январе 1945 года, когда Москва признала в качестве законного польского правительства «Люблинский комитет».　

Понятно, что политическая ситуация в Польше после окончания войны серьезно осложнялась не только наличием польского, украинского и немецкого вооруженного подполья, но и существованием в стране легальной и довольно мощной оппозиции в лице 800-тысячной Польской крестьянской партии С. Миколайчика, что вынуждало руководство коалиционного правительства постоянно лавировать в принятии многих важных решений. При этом сложность международной обстановки не позволяла коммунистам и социалистам решить проблему оппозиции сугубо силовым путем, в том числе из-за трений между собой. Поэтому для умиротворения страны в Москву для личной встречи с самим И. В. Сталиным приехали как лидеры ППР Б. Берут и Я. Берман, так и вожди ППС Э. Осубка-Моравский, Ю. Циранкевич и С. Швальбе[54]

. Судя по документам, в ходе состоявшихся бесед И. В. Сталин вновь повторил то, о чем говорил в еще мае 1946 года: «Перед Польшей, как и перед другими странами Восточной Европы, в результате этой войны открылся другой, более легкий, стоящий меньше крови путь развития — путь социально-экономических реформ… и {создана} вполне достаточная база для того, чтобы без диктатуры пролетариата двигаться по пути дальнейшего развития в сторону социализма»[55]

. При этом он особо подчеркнул, что «в Польше ни в коем случае не должно быть монополии одной партии — будь то ППР или ППС. Только в едином фронте этих двух партий — залог того, что будут сохранены завоевания демократии и независимость Польши»[56]

. По итогам этих встреч было принято решение о создании накануне парламентских выборов единого избирательного блока социалистов и коммунистов без участия ПСЛ, на чем ранее настаивали все вожди ППС. Более того, с целью выявления истинного настроения народных масс было принято решение провести национальный референдум.　

В конце июня 1946 года состоялся всенародный плебисцит, участники которого должны были выразить свое отношение к таким ключевым вопросам, как ликвидация Сената (верхней палаты) в будущем парламенте страны, земельная реформа и национализация ключевых промышленных отраслей, а также новые западные границы новой Польши, полученные ею во многом благодаря позиции И. В. Сталина, жестко настоявшего на передаче полякам большей части Силезии и части немецкой Померании и Восточной Пруссии. Фактически речь шла о прояснении реального отношения всего польского общества к основным социально-экономическим и политическим реформам, проведенным коалицией левых сил за прошедшие два года. По официальным данным ЦИК Польши, большинство избирателей, пришедших к урнам, активно поддержали правительственный блок коммунистов и социалистов. Однако, как раньше уверяли ряд зарубежных советологов (М. К. Дзевановский[57]), а затем и многие российские историки (Т. В. Волокитина, Г. П. Мурашко, А. Ф. Носкова, В. С. Парсаданова[58]), новые рассекреченные документы из российских и польских архивов, введенные в научный оборот еще в 1990-е годы, показали, что результаты референдума, как и прошедших затем парламентских выборов, были якобы сфальсифицированы.