На грани смерти

— Так что не принимаешь, Миля? — тихо спросила Мария, не отходя от подводы.

Эмилия молча подбежала к Владзе, взяла девочку на руки и, укоризненно посмотрев на сестру, вошла в дом.

— Вещи не поднимай, я сама занесу, — кинула она через плечо.

— Ну, теперь ты можешь ехать, — облегченно вздохнув, обратилась Мария к Мише. — Только скажи отцу, где нас оставил! — Она поцеловала мальчика в вихрастую макушку и перекрестила.

И в эту ночь Мария спала неспокойно. Во сне вскрикивала, а когда открывала глаза, постоянно видела склонившуюся над ней Эмилию.

— Что с Петриком, Миля? Он жив?

— Не знаю…

— Ты знаешь, Миля, что люди говорят? Я должна знать… Я должна пережить это сейчас. Позже будет еще труднее! Хозяин хутора слыхал, что его поймали в лесу…

— И ты веришь? Не плачь, для твоего маленького это вредно. Выпей воды, у тебя пересохли губы. Выпей и постарайся уснуть. Ты просто измучена… Петр жив! Он обязан жить!

Немного успокоившись, Мария уснула.

20

Партизанский отряд «Победители» жил своей суровой партизанской жизнью. Ему часто приходилось менять место стоянки, партизанские подразделения беспрерывно выходили на боевые задания. В составе штабной разведки отряда выполнял отдельные задания и Петр Мамонец. Он часто рвался в город, но ему не разрешали идти туда. И лишь спустя некоторое время поручили выполнить задание непосредственно в городе. Собрался он быстро и двинулся в путь сразу же после получения инструктажа.

Петр сошел на обочину дороги и присел немного отдохнуть. До села, где проживал Борис Баньковский, хозяин явочной квартиры, рукой подать. Но идти туда сейчас не следовало: надо было дождаться темноты. Петр поспешил, вот и пришел к селу засветло.

Полковник Медведев не хотел отпускать Петра в город, так как его еще разыскивает полиция. Сам Петр тоже хорошо это понимал, но там жена и дочь, которых тоже ищут. Он должен их повидать и что-нибудь предпринять. Они скитаются по чужим углам, ничего не знают о нем. Медведев говорит, что рано еще появляться в городе. Он, конечно, прав, но можно опоздать…

Уже стемнело, когда Петр вошел в село. Двери закрыты на засовы, на окнах плотные занавески. Мальчуган лет семи обогнал его и побежал дальше, шлепая босыми ногами по холодной земле. Хатка Баньковского стояла в центре села. По мере приближения к ней шаг Петра становился торопливее. Ему не терпелось очутиться под крышей, обещавшей отдых и безопасность. Собака залаяла во дворе, но, как только хозяин вышел на крыльцо, замолчала.

— Борис, это я, Петр, придержи собаку, — сказал тихо Мамонец.

Борис старался рассмотреть его в сумерках. Петр огляделся и, никого не заметив, быстрым шагом вошел во двор.

На столе разбросаны инструменты, куски кожи, на полу валялся старый сапог.

— Обувь чиню, — сказал хозяин и одним движением сгреб все со стола. Вынул из шкафчика хлеб, завернутый в полотенце, отрезал кусок, поставил соль и налил в чашку молока, придвинул к Петру, а сам сел напротив и занялся своей работой.

— Пять годков носил, подправлю и еще годик послужат. А ты что — в город? Это же безумие! Тебя ищут там везде. Немцы с ног сбились! Новые подачки обещают тем, кто выдаст партизан. Они, знаешь, как — где рублем, где пулей! А тебя кто в город отпустил? Ты уже сколько раз возвращался с того света? То из плена бежал, то Жоржа освобождал, а теперь снова хочешь туда угодить? Ну, скажи, за каким лешим тебя в город несет?

— Марию надо повидать, — сказал Петр, запивая молоком хлеб. — Она вот-вот должна родить. Все как-то плохо получилось: она по чужим дворам да квартирам скитается под страхом смерти, а я в отряде отсиживаюсь. Хватит, отсиделся уже…

— Ты смотри, храбрец-удалец какой нашелся… Отсиделся! Надоело в отряде, захотел попасть в гестапо! Неужели никому у вас в голову не пришло, что тебя могут схватить?

— У меня задание от самого полковника. Это тоже одна из причин, почему я направился в город. Надо кое-какие указания передать Николаю. Понял, Боря?

Петр замолчал, потому что в кухню вошла Юзя, жена Бориса. Она радостно обняла Петра, заговорила:

— А я все слышала, вы не обижайтесь на меня. Невольно… По-моему, Петр прав. Знаете, как в жизни бывает? Сейчас не встретится с Марией, а потом окажется, что поздно, и всю жизнь будет себя корить…

— Пусть лучше не увидит ее, чем попадет в руки палачей, — сказал Борис.

— Ты, Петр, не слушай его. Но будь осторожен. Знаешь, я тебе советую так сделать: напиши записочку Марии, а я завтра утречком занесу Эмилии и предупрежу о твоем приходе, все разузнаю. Ну как? — И, не дожидаясь ответа, выбежала из кухни, в соседнюю комнату.

— Как тебе это нравится? Все подслушала у двери, такая любопытная. Ничего не могу с ней поделать. Сколько раз ей говорил: у нас есть свои, чисто мужские дела, и все, что ей положено знать, скажу, а она только смеется в ответ. Но я тебе говорю: она много помогает нашему подполью.

Возвратившись, Юзя положила перед Петром карандаш и бумагу.

— Сочиняй! — посмотрела на мужа.