На иных ветрах (сборник)

Ириан сладко потянулась, чувствуя, как хорошо и легко ее телу, окутанному летним теплом и лесными ароматами, и мысли ее вновь вернулись к Айвори. У нее никогда в жизни не было мужчины, которого она бы любила, которого желала бы. Когда молодой волшебник, служивший у Берча, впервые проехал мимо ее дома – он тогда показался ей удивительно хрупким и страшно высокомерным, – она стала мечтать о том, что, может быть, суме ет полюбить его. Однако этого не произошло, и Айвори не пробуждал в ней никаких «безумных желаний», так что она решила: этот волшебник защищен какими-то чарами. Роза к этому времени уже объяснила ей, как действуют подобные чары: «…чтобы ничего такого никогда даже в голову не приходило ни тебе, ни им – ясно? – потому что, по их словам, это лишает магической силы». Но Айвори, бедный Айвори оказался как раз совершенно незащищенным от ее, Ириан, «чар»! А вот она сама, видно, была заколдована, ибо, несмотря на то что молодой волшебник был хорош собой и с нею очень мил, она так никогда и не почувствовала к нему ничего большего, чем простое расположение; ее единственным страстным желанием было узнать то, чему он мог тогда ее научить.

Кто же я такая? – думала она в лесной тиши. Действительно – не пела ни одна птица, ветерок улегся, листья повисли неподвижно… А что, если я на самом деле заколдована? Или, может быть, я бесплодна? Не могу ни родить, ни любить мужчин? Может, во мне чего-то не хватает? Может, я вообще не женщина? – спрашивала она себя, разглядывая свои сильные обнаженные руки и нежные округлости грудей, видневшихся в вырезе рубахи.

Она подняла глаза и увидела «седого» волшебника, который как раз вышел из темного прохода между огромными дубами – точно из храма! – и направлялся к ней через поляну.

Мастер Путеводитель остановился перед нею, и она почувствовала, как вспыхнуло у нее лицо, как горят щеки и шея, как кружится голова и звенит в ушах. Она искала любые слова, чтобы хоть как-то отвлечь его внимание, чтобы он перестал так смотреть на нее, но не могла вымолвить ни слова. Волшебник сел с нею рядом, и она потупилась, делая вид, что рассматривает скелетик прошлогоднего полуистлевшего листка, случайно попавшегося ей на глаза.

Чего я хочу? – спрашивала она себя, и ответ являлся ей не в ви де слов; ей отвечали как бы разом и ее тело, и ее душа: огня! Огня, гораздо более мощного, чем пламя желания. И полета в небесном просторе, исполненного обжигающего восторга…

Точно от толчка, Ириан вдруг вернулась в реальность; все так же тих был застывший воздух под деревьями; все так же «седой» волшебник сидел с нею рядом, низко опустив голову, и она подумала, что он выглядит странно хрупким и маленьким, а еще – очень печальным, так что бояться его нечего. Да он и не замышляет ничего дурного…

Волшебник осторожно посмотрел на нее через плечо.

– Ириан, – спросил он, – ты слышишь, что говорят тебе листья?

Легкий ветерок опять поднялся и шелестел в листве; и листья дубов действительно словно что-то шептали друг другу.

– Чуть-чуть, – сказала она.

– А ты различаешь слова?

– Нет…

Она ничего не стала у него спрашивать, и он больше ничего ей не сказал. Вскоре он поднялся, и она, как всегда, последовала за ним по тропе, которая, тоже как всегда, рано или поздно выводила их на поляну возле речки Твилберн, где стоял Дом Выдры. Когда они вышли туда, день уже клонился к вечеру, и в том месте, где ручей выбегал из леса, миновав все препятствия на своем пути, Путеводитель подошел к воде и опустился на колени, чтобы напиться. Ириан проделала то же самое. Потом, усевшись на прохладной траве, волшебник заговорил:

– Мой народ, карги, поклоняется Богам-Близнецам. И король у нас тоже считается божеством. Но и до появления тех богов, которым поклоняются, и после этого – всегда! – существовали реки и ручьи, пещеры и скалы, холмы и деревья. Земля. Темные земные недра.

– Древние Силы Земли, – сказала Ириан.

Он кивнул:

– На наших островах женщины хорошо знали, что такое Древние Силы, и поклонялись им. Здесь тоже некоторые их знают, например некоторые ведьмы. И это знание считается здесь вредным и опасным… да?

Когда он добавлял свое коротенькое вопросительное «да?» или «нет?» к тому, что, казалось, было утверждением, то всегда заставал Ириан врасплох. Она промолчала.

– Темное всегда кажется опасным, – сказал Путеводитель, – да?

Ириан глубоко вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза.

– Свет лишь во тьме, – промолвила она.

– Да, верно… – откликнулся он и отвернулся, чтобы она ничего не смогла прочесть по его глазам.

– Мне, видимо, следует уйти отсюда, – сказала она. – Я могу бродить в Роще, но не могу жить там. Это… место не для меня. Да и Мастер Регент говорил, что я приношу вред уже тем, что живу здесь.

– Мы все приносим чему-либо вред уже самим своим существованием.