На Калиновом мосту над рекой Смородинкой (СИ)

Я коротко вздохнула. Да, неприятно получилось. То, что тот светловолосый мужчина мог напасть, меня особо не обеспокоило — я способна дать отпор даже на внезапную атаку. Несравненно хуже то, что Елена дать такой отпор не сможет. А если теперь этот маг действительно решит искать с нами встречи, значит, моя прогулка к озеру поставила всю нашу семью под удар.

Историю вражды кащей и берендеев мама рассказывала мне и сестре, как страшную сказку. Жили, мол, были на Соларе колдуны-стихийники: драки, владеющие магией огня, унды, умеющие подчинять себе воду, кащи — воздушники и мы, берендеи, чья стихия — земля. Жили мирно, особо между собой не ссорились. А потом между кащами и берендеями случился раскол. Случился не вдруг — недовольство зрело долго и вылилось в кровопролитную войну. Причин, банальных до безобразия, было две — зависть и раздел территории.

Дело в том, что у нас, магов земли, есть одна очень полезная особенность — малыши, рожденные в браке берендея с обычным человеком, хранят в себе рецессивные гены полноценного чародея. Такие дети либо вовсе не имеют способности к волшебству, либо рождаются настоящими магами. Более того, если в человеческом роду отметился стихийник земли, в каждом поколении будет рождаться хотя бы один берендей. А то и несколько. От браков с другими стихийниками у нас тоже появляются исключительно берендеи. Это при том, что магический дар у детей от смешанных браков простых людей и драков-ундов-кащей постепенно вырождается, и, в конце концов, сходит на нет.

В какой-то момент магов земли стало очень много. Никто, кроме кащей, в этом беды не увидел. Воздушники же возмутились тем, что берендеи есть в каждом городе и практически в каждой деревне. В том числе в тех, что находились на их исконных территориях.

С чего началась война, вспомнить уже не может никто. Поначалу стали происходить мелкие стычки, на которые обратили внимание только тогда, когда каждая из них стала заканчиваться смертью берендея. А потом что-то случилось, и вспыхнул конфликт посерьезнее.

Мать, которая во время войны была еще совсем юной девушкой, рассказывала, что на магов земли была открыта настоящая охота, фактически геноцид — их вырезали целыми семьями, причем, даже тех, кто вел тихий образ жизни и абсолютно никого не трогал.

Берендеи никогда не были хорошими воинами. По сути своей, мы созидатели, а потому люди мирные и неконфликтные. Однако, от воздушников защищались яростно. Проблема была в том, что кащи действовали максимально подло и не гнушались бить исподтишка, так что уже в первый год войны магов земли стало на треть меньше, чем было раньше.

Остальные стихийники вмешались в конфликт далеко не сразу. Свое недовольство происходящим они начали высказывать, когда от кащей пострадали берендеи, связанные с кем-то из ундов и драков кровным родством. А потом оказалось, что уничтожение берендеев очень чревато для природного и магического равновесия Солары. Мать-земля, питаемая силой своих детей, начала бунтовать — на месте плодородных полей стали внезапно образовываться провалы, на лугах сохла трава, участились землетрясения. Более того, пошатнулся и магический фон — то там, то тут стали возникать стихийные порталы, из которых на Солару лезли иномирные чудовища.

После этого водники и огневики уже не могли оставаться равнодушными. Против объединенных сил стихийных магов кащи, конечно, выстоять не сумели. Особо рьяных вояк судили, и в качестве наказания выслали через те же самые порталы в другие реальности. А тех, кто остался, сослали на их исторические территории с запретом появляться в больших городах в течение пятидесяти лет.

Но воздушники не были бы воздушниками, если б не сделали напоследок какую-нибудь гадость. Через несколько недель после того, как за последним военным преступником захлопнулась воронка портала, и волшебники приступили к восстановлению того, что было разрушено, вспыхнула эпидемия. Заболели, конечно же, берендеи. А вместе с ними и обыкновенные люди, несущие в себе рецессивные гены магов земли. За один только месяц болезнь выкосила больше людей, чем за три года войны. Умирали без особых мучений и быстро — за два-четыре дня.

Мама говорила, что во время эпидемии случились ужасная паника и массовая истерия, причем, и среди магов, и среди людей. Лекарства от болезни не было, как и времени на то, чтобы его изготовить. Попытались было потребовать помощи у оставшихся на Соларе кащей, но они ничего не знали и помочь не могли.

Тогда стихийники объединили усилия и создали Лихолесье — накрыли непроницаемым магическим куполом большой участок старинного леса. В нем зачаровали почти каждое дерево и каждый куст, чтобы никто, кроме нескольких доверенных лиц, не смог отыскать в нем горстку берендеев, которым повезло выжить среди повального мора. Губительный вирус не смог проникнуть в Лихолесье, и маги выжили. Среди них была наша мать и два ее старших брата.